В четверг в Москве была присуждена старейшая российская негосударственная книжная премия - "Русский Букер". Ее лауреатом стала журналистка газеты "Голос Череповца" Елена Колядина за роман "Цветочный крест"

На самом деле, из всех литературных премий меня до сегодняшнего дня интересовала разве что премия "Хьюго"
Про "Русский Букер" я вообще впервые услышала. Ну, не впервые, конечно, но настолько заинтересоваться и прочесть то, чему ее дали, в голову раньше не приходило.
Тут вроде бы надо гордиться, что в родном городе есть такие таланты...
Но, это же, ппц, простите.
Видимо, я совсем отстала от жизни и не понимаю тех критериев, по которым оценивается современное литературное творчество.
Старорусская эротика - это самобытно, оригинально, смело, что-то там отражает и смволизирует, смешно и одновременно грустно. Неужели не было ничего более достойного, чем поповско-крестьянский треш, бессмысленный и беспощадный? А это, на мой взгляд, именно он.
Разумеется, я не в состоянии оценить произведение с точки зрения исторической, теологической и языковой адекватности и достоверности. Так что все это лишь имхо по поводу выноса мозга, который был обеспечен при чтении именно мне.
Ознакомиться можно здесь.

"Мне всегда хотелось написать о любви и сексе, но, к сожалению, в современном русском языке нет подходящих слов, кроме неприличных и медицинских терминов. И, когда я увидела, что в допетровской Руси много нужных слов, никого не оскорбляющих, я начала писать это произведение" (с) из интервью автора.

Теперь я человек просвещенный. Знаю, что такое афедрон. Звучит это гораздо благолепней, чем подперделки, подбзделки, срачницы, жопы и охода.
Теперь мне не приедется долго думать, подбирая синоним к "нефритовому стержню". Есть ведь муди, уд, межножная палица, срамной мехирь, ну и огненная елда, конечно же.
Не знаю, чего хотел добиться автор, но для меня прочитанное стоит на одном уровне с "наконечниками копья" и "пещерами любви", которые встречаются в любовных романах, что читает моя бабушка. И даже хуже. В романах этих хотя бы нет претензии на интеллектуальность и новое слово в литературе.

Истома повернул к себе Феодосью, все еще стоявшую к нему боком, со склоненной головой, нашел ея губы и жадно вложил язык в приоткрытые уста… (с)
Почему мне это напоминает сотню похожих фраз из каких-то девочковых фанфиков?

Наверное, расказывая

о жертвах святого отца
или о церковно-правильном секасе

такими словами автор хотел передать атмосферу и дух тех времен. Только вот я читаю это с таким же недоумением, что было на лице Ивана Васильевича, который менял профессию, при фразах типа "азм еси" и "иже, херувимы". Не могу я воспринять это иначе, чем легкое издевательство.
Если отбросить эротическую составляющую (хотя там тогда не так много и останется) и предположить, что мне захочется почитать "предания старины глубокой", когда запинаешься на непривычном написании и звучании слов, то я открою "Слово о полку Игореве" или "Повесть временных лет". Там нет фальши и искусственности, что сочится из каждого предложения "Цветочного креста", из-за чего книгу просто невозможно воспринимать всерьез. Да и просто неприятно читать.

Вечер воскресенья прошел впустую. Пойду, почитаю что-нибудь легкое, популярное и желательно ни на что не премированое.