Вот и у меня с малой формой не складывалось, все идеи были о чем-то глобальном, что за несколько дней не успеть.
А то, что под нее заточено (сказки, рассказы совсем для малышей или, наоборот, для старшего школьного возраста), изначально как-то не планировалось и не хотелось. Первое не умею. Да и сказочников отличных у нас было много. А у второго слишком тонкая и размытая грань со взрослой литературой. К тому же голове упорно сидела мысль "мы не фандом сказок" и желание написать что-нибудь приключенческое.
В итоге получилась фантастика. Несколько скомканная и весьма насыщенная событиями, напихано сюда всего много-много, возможно с избытком,
Название: Воспитание космосом
Автор: THEsud
Бета: Eswet, Angstsourie
Размер: миди, 4775 слов
Персонажи: оригинальные
Категория: джен
Жанр: фантастика
Рейтинг: G
Краткое содержание: об умных космических кораблях и непослушных детях
Примечание: для WTF Kids Originals на WTF Combat
да это все уже было в Стар Треке (с)– Cкорость сто тысяч километров в секунду. Сто двадцать тысяч километров в секунду.
– Да тормози же ты, придурок! – Пашка кричал, вцепившись пальцами в подлокотники кресла, а бортовой компьютер продолжал так же монотонно отсчитывать:
– Сто сорок тысяч километров в секунду. Сто шестьдесят тысяч километров в секунду.
– Я пытаюсь! – огрызнулся Кирилл и снова что есть силы потянул штурвал на себя.
– Сто восемьдесят тысяч километров в секунду.
Липкие от волнения ладони скользили по прорезиненным рукояткам, а тугой механизм никак не поддавался, не сдвигаясь даже на миллиметр.
– Двести тысяч километров в секунду. Системы будут готовы к прыжку через тридцать секунд. Введите координаты. Двести двадцать тысяч километров в секунду. Введите координаты.
Страх придал сил. Про первооткрывателей межгалактических туннелей, героев, прыгающих вслепую в неизвестность, прикольно было читать в комиксах. Но вот оказаться в их шкуре наяву, без шанса вернуться назад, никому не хотелось. Кирилл уперся ногами в панель управления, зажмурился и дернул штурвал, вкладывая в последнюю попытку все силы.
В голове звенело, кровь гудела в ушах, сердце бухало где-то в горле, не давая вдохнуть.
– Торможение. Скорость двести двадцать тысяч километров в секунду. Двести тысяч километров в секунду, – механический с легким металлическим надломом голос никогда не казался таким родным.
Кирилл выждал еще немного, прислушиваясь к чуть слышным щелчкам охлаждающих трубок в тормозных системах, и лишь когда скорость снизилась до безопасной сотни, осторожно приоткрыл один глаз. Мир, кажется, не изменился. Даже Пашка вон привычно недоволен.
– Круто же получилось! – опережая возможные жалобы приятеля, выпалил Кирилл, отстегивая ремни. Улыбался он, как всегда, широко и открыто, но вот в голосе, несмотря на показную браваду, промелькнула неуверенность.
– Ты же говорил, что умеешь управлять, – прищурился Пашка.
– Да чего тут уметь-то? Я сто раз видел, как это делается. Элементарно все.
– Тогда зачем ты штурвал вырвал? – ткнул он пальцем в криво повисший штурвал в обрамлении оборванных и торчащих по сторонам проводов.
– Тормозил, – Кирилл посмотрел на него как на идиота. Нашел время глупые вопросы задавать. Нет бы спасибо сказал. – Все так делают.
– Кто все? – ехидно осведомился Пашка. – Это ручное управление, для аварийных ситуаций. Его только в кино используют… – выдержал он многозначительную паузу, – в историческом. А скорость отлично на пульте снижается, – заглянул он в сенсорный дисплей. – Легким движением пальца.
– Так и делал бы, раз такой умный. Чего орал-то тогда?
– Ты же у нас капитан. И сам все знаешь.
– А ты… Ты… – Кирилл захлебнулся эмоциями и, как это часто случалось, не смог найти достойного ответа. – Ты просто струсил! Вот!
По изумлению на лице друга и сжавшимся кулакам он понял, что перегнул палку. Обвинение было ужасно обидным и несправедливым. Пашка мог быть невыносимым всезнайкой, занудой, перестраховщиком и правильным аж до зубовного скрежета, но трусом он не был никогда. Многократно проверено.
С кем еще можно пойти в драку вдвоем против пятерых? Им тогда накостыляли, конечно. Но те парни были старше.
С кем можно сбежать ночью в лес в поисках потерпевшего крушение корабля пришельцев? Это был обычный метеорологический зонд. Но кто же знал.
С кем можно смело шагнуть в кабинет директора школы и признаться во взрыве, устроенном на уроке? Их все равно наказали. Но чихать от пыли, перекладывая старинные книги в библиотеке, вдвоем было веселей.
С кем, в конце концов, можно вдруг взять и решить покататься на родительском космическом корабле? Пока полет складывался не слишком весело. Но…
– Трус?! – у Пашки даже уши покраснели от возмущения. – Трус?!
Кирилл вдруг осознал, что прямо сейчас точно получит в нос. И ведь заслуженно, не поспоришь.
– Полная остановка через пять секунд.
Мальчишки словно по команде вскинули головы в поисках прервавшего ссору невидимого собеседника.
– Четыре. Три. Две. Одна.
Корабль неожиданно тряхнуло так сильно, что вскочивший было Пашка с размаха плюхнулся обратно в кресло, а Кирилл приложился затылком о спинку и сдавлено ойкнул. Компенсирующее перегрузки поле отключилось, а вот корабль останавливаться и не подумал. Резкий скачок куда-то вверх и вперед, затем сразу же вниз, словно ухнув в бездну с высокой башни.
– Как на американских горках, – попытался взбодриться Кирилл, растягивая белые губы в улыбке.
Но после второй горки говорить расхотелось. Давление ощутимо прижимало к креслам, желудок на каждом спуске поднимался куда-то вверх, болтаясь на тонкой ниточке, готовой вот-вот оборваться. Правда, физическое неудобство казалось пустяком по сравнению с напряженным ожиданием. Не должен корабль себя так вести и скакать, как баскетбольный мяч. Оба это отлично знали. То, что он невольно задерживает дыхание, Кирилл понял, только когда корабль замер.
– Я на флаере летал раньше, – примирительно сообщил он, признавая свое неумение управлять настоящим кораблем.
– На флаере любой дурак может, – вздохнул бледно-зеленый Пашка, сглатывая наполнившую рот густую слюну. Даже обычно яркие крупные веснушки на его носу стали почти невидимыми.
– Да убери ты, – недовольно отпихнул он в сторону предусмотрительно выдвинутый компьютером контейнер. Специально для тех, кто плохо переносит перегрузки.
– А еще мне брат двоюродный давал порулить. В космосе. Когда права получил, – нашел еще один аргумент Кирилл, решив не уточнять некоторые детали. Например, то, что летели они на легкой орбитальной шлюпке просто вокруг планеты. Да и вообще на автопилоте. Зато мечтательно добавил: – Я тоже скоро получу.
– Ага, через пять лет.
– Через четыре года, семь месяцев и… восемнадцать дней, – с заминкой высчитал он точное время до своего пятнадцатилетия. – Нет, семнадцать дней.
– И у папы все всегда просто было. Я думал, что все запомнил, что тут нажимать, – кисло закончил он, принимая на себя всю вину за случившееся.
– Да разберемся сейчас, – махнул рукой Пашка. – Это же не военный крейсер и не космическая станция. Не намного сложней флаера.
Его уверенность мгновенно заставила Кирилла повеселеть. С таким другом не пропадешь. Он обязательно найдет выход. Тем более, это же не просто корабль, а «Эльбрус» модель 412У. Самый надежный и безопасный вид транспорта для путешествий всей семьей в любой конец вселенной. Именно так говорили в рекламе. Не было известно ни об одной аварии или происшествии с его участием. Он укомплектован новейшими автоматическими системами контроля, диагностики, управления и самовосстановления. Кирилл, правда, никогда особо не вникал, что это, но звучит круто.
– Тут должна быть инструкция, – Пашка всегда подходил к делу серьезно и уже изучал содержимое бортового компьютера.
– Отчет по текущему состоянию систем подготовлен, – неожиданно доложил компьютер и мигнул заставкой на экране.
– Ээээ… – не сразу нашелся, что сказать, Кирилл, но в итоге по-хозяйски распорядился: – Рассказывай.
– Магнитные ловушки второй секции выведены из работы для компенсации смещения мезонного подпространства относительно центрального ядра, – бодро начал компьютер. – Рефракция фотонного отражателя на границе предельно допустимой нормы. Эффект от локальной перешлифовки незначителен. Рекомендую отменить данную операцию в связи с высоким риском образования микротрещин.
Звезды на большом панорамном окне заметно потускнели, и на их фоне замелькали бесконечные колонки цифр, графиков, диаграмм и трехмерных проекций деталей. Периодически какие-то из них увеличивались, выводились на первый план, а затем бледнели и исчезали. Пашка скосил глаза на друга, разглядывающего всю эту чехарду с интересом не меньшим, чем у астрофизика в третьем поколении. Кирилл никогда не любил показывать свои слабости и сейчас ни за что не признается, что понимает в лучшем случае одно слово из трех.
– Импульсные ускорители отключены из-за высокой вероятности перегрева. Необходима замена сердечников, в полевых условиях ремонт не осуществим. Обнаружена утечка фотонов в узле сброса энергии. Аннигиляция возможна в ограниченном объеме.
– Стоп! Стоп! Стоп.
Машинный голос послушно замолчал. Пашка взъерошил пятерней волосы и попросил:
– А можно по-простому? – он был не таким гордым.
– Попробую, – согласился компьютер. – Из строя вышла часть оборудования. Вырабатываемой энергии недостаточно для работы в стандартном режиме.
Паузы между словами стали чуть длинней. Видно было, что подбор простых фраз дается ему трудней, чем привычные технические термины.
– Для поддержания работоспособности систем необходимо перераспределение потоков. Я могу сделать это в автоматическом режиме.
– Но мы же сможем вернуться? – не выдержал Кирилл, пытаясь затолкать глубоко внутрь поднимающуюся волну паники.
– Конечно. По предварительным выкладкам синтез кислорода в расчете на троих пассажиров…
– Нас тут только двое, – снова перебил Кирилл.
– Мои датчики говорят, что трое.
– Да двое же! – в нем проснулся непримиримый спорщик.
– Трое.
– Да где третий-то? – он демонстративно обвел рукой рубку управления. – Я и он, – ткнул он пальцем в Пашку. – Все!
Вместо ответа тихонько зашипели пневматические замки и поднялась крышка багажного отсека.
– Ну вы и орать, – как ни в чем не бывало заявила Алька, ловко выбираясь из своего убежища. – А, черт! – она запрыгала на одной ноге. – У меня все свело. Неудобно там. Тесно и вообще. Как в гробу.
– Чего ты тут делаешь? – опешил Пашка.
– То же, что и вы, – показала она язык брату. – Вы летать будете, а мне дома сидеть? Нашли дурочку.
Она наконец прекратила хаотические перемещения и, по-турецки подогнув ноги, устроилась в капитанском кресле, развернувшись лицом к ребятам. С ее появлением рубка как будто уменьшилась в размерах раза в два. Странно, как мелкая тощая девчонка может производить такой эффект. Кирилл всегда этому удивлялся.
– К тому же я не хочу быть ни стукачом, ни обманщицей, – пожала плечами Алька. – Мама бы меня спросила, где ты. И что отвечать?
– Мама меня убьет, – обреченно пробормотал Пашка. К его-то выходкам родители почти привыкли. Но раньше он не втягивал в них младшую сестру. – И что это у тебя за синяк?
– Ай, это фигня, – Алька осторожно коснулась пальцами большой наливающейся желто-лиловым цветом шишки на лбу и болезненно поморщилась. – О крышку приложилась. Пройдет.
Кирилл никогда, ни за что и никому в этом бы не признался, но Алька с ее безбашенностью и острым языком была бы реально классным товарищем для всяких там авантюрных похождений. Если бы не была девчонкой. Да еще и мелкой девчонкой. Почти на два года младше их.
У них с братом были одинаковые выгоревшие на солнце, белобрысые и вечно лохматые шевелюры и веснушки на носу. И на этом сходство заканчивалось. Спокойный, степенный и вдумчивый Пашка и импульсивная, живая, словно ртуть, и смешливая Алька отлично дополняли друг друга и умудрялись вполне мирно сосуществовать.
– Кто из вас взлетал? – под ее взглядом несостоявшийся пилот-ас лишь виновато развел руками, а она усмехнулась: – Надеюсь, посадки у тебя более мягкие. Куда мы, кстати, прилетели? Ты планету прикольную обещал.
– Подслушивать нехорошо, – недовольно пробубнил Пашка.
– А я вас заставляла сидеть и болтать прямо под моим окном? – парировала Алька. – Так что там с планетой? Я хочу необитаемый и неизученный мир, загадки и приключения.
– Да фиг знает? – узор звезд был вроде и знакомым, но каким-то искаженным по сравнению с родными созвездиями. Так сразу и не поймешь.
– Координаты определены, – сообщил компьютер, выводя на экран галактическую карту.
– Ого, – присвистнул Кирилл, оценив расстояние до дома, – далеко же нас занесло. Но хоть в своей галактике. Давайте на эту полетим, – увеличив масштаб до размеров звездной системы, ткнул он пальцем в ближайшую планету. – Она точно еще не исследована.
– Планета RJK-389, звездной системы Неккар. Индекс пригодности для проживания – четыре целых три десятых, – услужливо подсказал компьютер, показывая голографическую модель планеты и подробную статистику по доброй сотне пунктов, начиная от влажности почвы и заканчивая химическим составом ядра.
– Отлично! Если больше четверки – значит, кислородная! – это единственное, что он точно помнил в системе индексов. – Нам подходит!
– Я бы не сказал… – начал Пашка, но электронный мозг его опередил.
– Индекс четыре и три – планета условно пригодна для проживания. Совпадение по двум-трем пунктам из десяти контрольных. Критический перепад температур. Высокая сейсмоактивность. Неустойчивое магнитное поле. Повышенная концентрация веществ класса опасности А в атмосфере. Специфическая форма органических образований. Действие на организм человека не определено.
Сухие факты и стандартные формулировки. Только что-то в ломающемся тембре голоса заставило заподозрить тщательно скрываемую насмешку над глупыми детишками и их глупыми планами. Показалось, скорее всего, решил Пашка. Бортовые компьютеры малых кораблей универсального типа не оснащались интеллектуальной системой с эмоциональным модулем.
– Все равно же пригодна, – не отступал Кирилл. – Так даже интересней! Будет что вспомнить. И она без названия! Мы там что-нибудь найдем и сможем назвать сами.
– Опасно это, – покачал головой Пашка. Изначально в их планах был тропический рай и коралловый атолл посреди океана, а не сомнительные красные скалы. На голограмме медленно вращающаяся и оскалившаяся острыми зубцами планета выглядела далеко не дружелюбно. Что там можно найти?
– Ты как всегда… – скисла Алька.
– А давайте голосовать! – тут же возникла новая идея. – Кто за?
Вверх почти одновременно взметнулись две руки. Пашка свои демонстративно скрестил на груди.
– Большинство! Выходим на орбиту! – снова почувствовал себя хозяином положения Кирилл. – Можно автоматически проложить курс?
– Готово, – отозвался компьютер, и через мгновенье на экране появились все необходимые показатели. О том, что корабль начал движение, можно было догадаться разве что по легкому шелесту пытающихся запуститься импульсных ускорителей. – Произвести посадку в автоматическом режиме?
– Да, – поспешно согласился Кирилл, не слишком успешно скрывая радость. В своих способностях посадить корабль он испытывал большие сомнения. Но компьютер снова подкинул подлянку:
– Укажите желаемые координаты.
– Вот тут, наверное, – пришел на помощь Пашка, указывая на относительно ровный пятачок земли между бесконечными пиками.
Чуть подумал, рассчитывая в уме, и уверенно ввел корректировку в программу. А затем снова нахмурился, всем своим видом демонстрируя неодобрение. Надолго его не хватило, и через пару минут он присоединился к компании, прилипшей носам к панорамному окну. Остроконечные горные вершины, проносящиеся внизу, вызывали одновременно и восторг, и затаенный страх. Казалось, еще немного – и они начнут царапать днище корабля. Но автопилот мягко отрабатывал все повороты, закладывал нужный крен, менял высоту. Компенсирующее поле в этот раз сработало четко, давая отличную возможность просто наслаждаться полетом, и, когда корабль коснулся земли, пассажиры не ощутили даже привычного легкого толчка.
– Выходим?! – Алька рванула к шлюзу так быстро, что брат с трудом ухватил ее край широкой футболки.
– Да погоди ты. Надо проверку сначала сделать. Кажется, так, – неуверенно выбрал он пару пунктов в электронном меню корабля и облегченно вздохнул, когда услышал:
– Контрольное определение индекса пригодности и анализ уровня безопасности запущены. Примерная длительность сорок минут.
– До-о-олго… – протянула Алька.
– Отсюда даже неба почти не видно, – Кирилл зачарованно смотрел вверх, на маленький кусочек бледно-розового неба, затерявшийся среди уходящих в бесконечность темно-красных скал, окруживших их корабль плотным кольцом.
– Красиво тут… – присоединилась к нему Алька.
Только Пашка не стал отвлекаться от изучения раздела пользовательской инструкции о пилотировании в ручном режиме. На мгновенье оторвался от экрана, моргнул и вновь погрузился в чтение. Пожалуй, с «не намного сложней флаера» он сильно погорячился.
– Они качаются, – неуверенно пробормотала Алька. Потерла глаза и снова уставилась вверх, на остроконечные вершины, которые чуть заметно шевелились, словно макушки деревьев на ветру. – Не может быть же.
– Точно, – не менее удивленно подтвердил Кирилл.
А еще через минуту даже не особо слушающий их разговоры Пашка поднял голову. Легкая вибрация явственно ощущалась под ногами и становилась только сильней. Отключенное защитное поле корабля ее совсем не гасило. Потом тряхнуло так, что с грохотом захлопнулась крышка багажного отсека и пол ушел из-под ног. Алька чуть не навернулась, в самый последний момент умудрившись все же повиснуть на спинке кресла. По корпусу корабля оглушающе забарабанил каменный дождь.
– Высокая сейсмоактивность! – Пашка безуспешно попытался перекричать закладывающий уши грохот.
Огромная каменная глыба легко, как кусок песочного печенья, отломилась от одной из вершин и на полметра вошла в землю прямо перед кораблем. От ударной волны корпус глухо загудел и наконец-то включилось защитное поле. Но легкое потрескивание и то и дело проскальзывающие по наружной стороне окна голубые всполохи заставляли всерьез задуматься о его надежности.
– Надо убираться отсюда!
– Условия неблагоприятны для автоматического взлета. Перейти в ручной режим? – невозмутимо уточнил компьютер.
– Да! – Пашка бросился к дистанционным датчикам управления, наудачу выбирая какие-то параметры. – Пристегнитесь! Быстро!
Очередной толчок сотряс скалы вокруг. Образовавшаяся у основания одной из них трещина стремительно разрасталась. Вверх – разрезая камень на две части. Вниз – ломаной кривой устремляясь по земле к кораблю. Вширь – забирая в себя осыпающуюся мелкую каменную крошку. Вглубь – превращаясь в черную бездну.
Когда ее край коснулся опоры корабля, он резко накренился, заваливаясь на бок. Поле искусственной гравитации внутри среагировало быстро, меняя направление силы тяжести, так что пассажиры ощутили лишь легкое головокружение. Пашка поморщился от вида внезапно перевернувшегося мира по ту сторону, тряхнул головой и вновь сосредоточился на пульте. Подчиняясь движениям его рук, корабль несколько раз дернулся и, обдирая бока о каменную стену, вырвался из каменной ловушки, устремляясь вверх.
– Круто! – восторженно выдохнула Алька, глядя на Пашку большими глазами. Он вдруг открылся ей с неожиданной стороны. Она и раньше не сомневалась, что с братом ей повезло, но сейчас поняла, насколько сильно.
– О да, – Кирилл вздохнул с легкой завистью. Как бы он хотел, чтобы это он стал героем и на него смотрели так… так…
– Я же говорил, что не надо лететь! – сорвался Пашка. Справедливость его слов все понимали и перебивать не стали. – А вы заладили, хотим да хотим! Запомнилось?! На планету с таким индексом только идиот сунется без оборудования.
Разволновавшись, Пашка сбился, отвел ладони в сторону, уходя из зоны захвата датчика управления. Корабль воспринял случайное движение как команду, замедлил ход и начал толчками сбавлять скорость.
– Как его на автопилот перевести? – с надеждой посмотрел он на Кирилла.
Руки от напряжения уже ощутимо дрожали, а вместе с ним слегка потряхивало и корабль. Он шел неровным курсом, мотаясь из стороны в сторону, и удерживать его на нужной траектории удавалось с трудом. Сенсорный дистанционный модуль предназначен для кратковременной передачи управления человеку. Пашка был уверен, что долго он так не продержится. А компьютер, как назло, молчал.
– Может, эта? – Кирилл растерянно смотрел на россыпь кнопок на пульте. Протянул руку к одной, но опасливо отдернул, так и не решившись нажать.
– Или эта? – громко выдохнув, ткнул он пальцем, как ему показалось, в правильную.
На экране тут же замигала крупная предупреждающая надпись, озаряя рубку ярко-красными всполохами. Боковая стена беззвучно опустилась, открывая отсек спасательных капсул со скафандрами внутри.
– Экстренная эвакуация? Приготовиться к катапультированию? – прочла Алька, и ее глаза тут же загорелись. – Мы будем катапультироваться? Можно я скафандр надену? Можно? Можно? Можно?!
– Нет! – хором отрезали ребята.
– Ну почему? Я же только померяю, и все, – заныла Алька, но этот прием у нее никогда не срабатывал, так что и надежды на него не возлагались. Да и воодушевление не скроешь, оно разве что из ушей не лезло.
– Я никогда не пробовала. Интересно ведь. Он же сам под размер подстраивается? И там еда настоящая космическая? Через трубочку? Как в кино? А оружие там встроено? – она чуть ли не облизывалась, прижавшись ладонями к защитному стеклу.
– Мы тоже не пробовали, – Кирилл не устоял и подошел поближе, с интересом рассматривая устройство скафандра.
В двадцать пятом веке надежность космических перелетов достигла такого уровня, что подобные системы безопасности были скорее данью традиции. Скафандры он видел всего несколько раз – в музее, а об их существовании на корабле даже и не знал.
– Отменяй эту штуку быстрей, а то будем потом ее в открытом космосе ловить, – Пашка дернулся было к кнопкам, но корабль, потеряв управление, тут же резко пошел влево. Пришлось снова сосредоточиться на контроле полета.
– Скучно с вами, – надулась Алька, когда спасательные капсулы снова скрылись за стеной. – Я бы ничего не сломала… А автопилот вот тут включается, – подсказала она, нажимая кнопку. – Вы читать не умеете, что ли? Написано же по-русски.
Корабль в ту же секунду перестал дрожать и мягко лег на курс. Его нужно будет еще скорректировать, но пока Пашка обессилено рухнул в кресло.
– Спасибо, – в другой ситуации он, может, и не спустил бы сестре такой демонстрации всезнайства, но сейчас был действительно благодарен. Мышцы ныли от напряжения, сердце бешено билось не в груди, а на кончиках пальцев. В горле пересохло.
– Я пить хочу, – попросил он.
Отсек холодильника судорожно дернулся пару раз, скрипнул, но так и не открылся.
– Странно, – удивился Кирилл и сам достал бутылку воды. Интеллектуальная система корабля обычно была более предусмотрительна и восприимчива к просьбам. – Он и автопилот должен был по голосовой команде включить, – сообразил он. Настороженно огляделся и тихонько позвал: – Компьютер?
Повисшая напряженная тишина ощущалась физически. В рубке вдруг стало совсем неуютно и немного страшно. Космос вокруг такой пустой и бесконечный, и они остались в нем совершенно одни.
– Зафиксированы критические повреждения блоков памяти, – голос компьютера стал еще более металлическим, с легкими хрипами и фоновым белым шумом. – Диагностика систем возможна в ограниченном объеме. Сектора высшего уровня недоступны.
– Ура! – подпрыгнул и ликующе вскинул руки Кирилл, но перестал улыбаться и испуганно закрыл рот ладонью, когда до него дошел смысл слов.
– Но что случилось? – нахмурился Пашка. Электронный мозг корабля был надежно защищен и не мог получить повреждения от ударов камней или тряски.
– Сильные искажения магнитного поля у поверхности планеты.
Под испепеляющим взглядом, в котором читалось обвинительное «я же вам говорил!», Кирилл с Алькой готовы были провалиться сквозь землю. Холодный вакуум за бортом тоже бы подошел.
– И что теперь? – шмыгнула носом Алька и закусила губу. Не хватало еще тут разреветься от вины и страха, как маленькая девочка. Насмешек потом не оберешься.
– Необходима разгрузка памяти и отключение поврежденных секторов. Будут отключены некоторые базовые процессы. Уровень жизнеобеспечения не затронут. Уровень безопасности снижен незначительно. Необходимо соблюдать стандартные меры предосторожности. Уровень комфорта на минимальном пределе.
– До отключения пять секунд. Четыре.
– Сядь и пристегнись!
– Три. Две.
Алька в кои-то веки решила не спорить, а послушать брата и бросилась к креслу.
– Одна.
– Ой! – вместо очередного шага она вдруг подлетела вверх, к самому потолку, и отчаянно замахала руками, неуклюже барахтаясь в воздухе.
– Поле искусственной гравитации отключено до конца полета, – сообщил компьютер. – Ручное возобновление возможно, но не рекомендуется.
– Что это? Что мне делать? – запаниковала Алька. Голос от волнения стал непривычно высоким и чуть визгливым. – Снимите меня отсюда!
– Это невесомость, балда, – машинально пояснил Пашка, и сам немного офигевший от случившегося. Легкость собственного тела, удерживаемого в кресле лишь ремнями безопасности, была странной и немного пугающей. – Книги надо читать.
Кирилл решил изобразить благородного рыцаря и бесстрашно поспешил на спасение попавшей в беду прекрасной леди. Только он не рассчитал, слишком сильно оттолкнулся руками от кресла и в итоге оказался в противоположном конце рубки.
– Как тут двигаться? – возмутился он, потер локоть, которым больно приложился о стену, и предпринял вторую попытку, оказавшись на этот раз прямо над пультом управления.
– Осторожней! – Пашка подался вперед, пытаясь защитить панель управления от ног друга, но вместо этого сам чуть не проехался ладонью по ряду кнопок. А потом получил еще и пяткой в ухо. От мягкости и плавности движений слегка замутило, и он настороженно замер.
– Да блин! – Кирилл безуспешно тянулся к потолку, чтобы иметь хоть какую-то опору, и от всех этих взмахов руками закружился на месте.
– Не суетитесь, – скомандовал Пашка, – и не шевелитесь пока.
– Сам попробуй, – Алька теперь болталась вниз головой и усиленно цеплялась пальцами за воздух, пытаясь вернуться в вертикальное положение.
– Курс до Земли проложен. Отклонение от стандартных трасс не более пяти процентов. Следующая автоматическая корректировка через три часа. В целях сохранения ресурсов большинство систем переведено в спящий режим, – отчитался компьютер. – Все изменения доступны только при ручном управлении.
– Мы домой летим? – от радости Кирилл умудрился выровняться и даже, осторожно держась за потолок, двинуться вперед.
– О, я вроде понял! – с каждым разом его движения становились все более уверенными и четкими. – Надо осторожно, не резко, подумать сначала, – уже довольно ловко перекувырнулся он в воздухе и без проблем принял первоначальное положение.
– Попробуй сама, – он легонько дернул Альку за лодыжку, помогая перевернуться немного освоиться. – Круто же, да?!
– Вам только в цирке выступать, – за недовольством Пашка тщательно прятал зависть. Довольнющая Алька, словно мартышка, вытворяла акробатические трюки в невесомости, да и Кирилл от нее не отставал. От одного взгляда на них становилось нехорошо. – Сядьте уже.
– Как ты собираешься летать на звездолетах, если даже с кресла встать не можешь? – шутя поддразнил Кирилл, не подозревая, что попал в самое больное место. – Попробуй хотя бы.
– Я их разрабатывать собираюсь, – отрезал Пашка. – Это намного интересней. К тому же с невесомостью во время полетов уже давно покончено, еще в двадцать первом веке. Или в двадцать втором. Сейчас почти никто и не знает, что это такое.
– Класс! Все обзавидуются, когда узнают! – сделала вывод Алька, выполнив по этому радостному поводу совсем немыслимый кульбит. – Это же круче, чем…
– Особенно родители, – оборвал ее Кирилл. – Никому ни слова, поняла? Если что, мы будем знать, кто проболтался.
– Да я ни за что! – гордо вздернула подбородок Алька. – Могу поклясться чем хочешь!
– Да сядьте вы наконец, – повторил Пашка.
Никакого эффекта его слова не произвели, и он устало закрыл глаза, не в силах больше выносить сумасшедшее мельтешение. Еще бы не слышать довольных и хвастливых комментариев.
Закладывающий уши вой сирены врезался прямо в мозг.
– От автономных радаров получен сигнал опасности! – прохрипел компьютер.
– Что? Где? – все отчаянно вертели головами, но не могли толком ничего сообразить.
– От автономных радаров получен сигнал опасности!
– Вот оно! – закричала Алька, с ужасом глядя, как корабль стремительно приближается к огромному межгалактическому крейсеру. Его выпуклый серый бок с каждой секундой становился все ближе, темным пятном загораживая уже половину звезд.
– От автономных радаров пол… гнал… о… сти… – голос компьютера оборвался вместе с сиреной.
Пашка вскочил и неудачно ударился о край пульта. Перед глазами все плыло, удерживать равновесие не получалось, не говоря уж об управлении кораблем. Он обессилено сполз обратно в кресло:
– Не успеем затормозить…
Алька в ужасе зажмурилась, вцепившись одной рукой в плечо брата.
Кирилл влетел в кресло второго пилота и схватил штурвал. На себя и вверх. И не отпускать. Держать, что бы ни случилось. Точно так же, как показывают в кино. Корабль дернулся и резко задрал нос, уходя вверх по дуге. Махина крейсера была совсем рядом, можно было легко прочитать надписи на его боку. Они почти скользили по обшивке, которая все неслась мимо серой бесконечностью и не думала заканчиваться.
Звезды появились неожиданно, пугая открывшейся впереди пустотой. Кирилл навалился на штурвал, возвращая его в первоначальное положение, и рухнул в кресло.
– Никогда больше с вами не полечу, – всхлипнула Алька, сползая на пол.
– Я и сам не полечу, – Кирилл вцепился в подлокотники, чтобы руки перестали дрожать.
– Ага, никогда, – согласился Пашка.
Больше говорить никому не хотелось. Все молча смотрели вперед, в темноту космоса, который еще недавно так манил и обещал приключения. Теперь же не было ничего желанней голубого неба и твердой земли под ногами. Серые тучи и дождь тоже бы подошли.
Сила тяжести появилась так же внезапно, как и исчезла, навалилась на плечи, придавливая к креслам и полу. Алька попыталась подняться, но ставшее тяжелым и неуклюжим тело слушалось плохо, и она смогла только вытянуть ноги. С почти неслышным шипением дверь шлюзового отсека отъехала в сторону.
– Что это? – Кирилл чуть привстал, стараясь разглядеть, что происходит в коротком туннеле шлюза.
Из его глубины тянуло влажным прохладным воздухом, удивительно свежим после сухого регенерированного воздуха корабля. А еще сладко пахло яблоками и корицей. Кирилл удивленно потянул носом, жадно вдыхая вкусный запах. Точно такой же, какой витает по всему дому, когда мама печет его любимый пирог. Он посмотрел на Пашку, но в его взгляде читался такой же точно немой вопрос.
– Я посмотрю… – начал Кирилл, а Пашка торопливо дернул крепление все еще застегнутого ремня. Оставлять друга одного было не в его правилах. Но смело взглянуть в лицо опасности никому из них не пришлось.
– Папа?! – открыл рот Кирилл, несколько раз моргнул, словно проверяя, можно ли доверять глазам, и глупо спросил: – А как ты тут оказался?
– Это я вам должен задать этот вопрос. Тебе говорили не подходить к кораблю без взрослых?
Кирилл поник, ссутулился и опустил голову. Лучше бы отец на него накричал, обвинил в непослушании, ткнул носом в ошибки, чем разговаривал так спокойно и серьезно, как с взрослым. Это всегда заставляло его чувствовать себя совсем ребенком. Маленьким и жалким. Не оправдавшим доверия. А ведь отец обычно был на его стороне: убеждал маму, что стоит проще смотреть на мальчишеские проделки, и одобряюще улыбался на сбивчивые объяснения сына. Вдруг теперь этого больше не будет.
– Говорили, – тихо выдавил Кирилл и вздохнул.
– Ну, так и что ты тут делаешь?
– Это я во всем виноват, – мгновенно заступился за друга Пашка.
Давно известный прием – для родителей главным зачинщиком и виновником всегда будет не их сын. С Пашки не убудет, а Кириллу хоть немного, да проще. Правда, было подозрение, что семьи в курсе такой взаимовыручки.
– Об этом ты своим родителям расскажешь, Павел. Думаю, им тоже будет интересно.
Пашка мгновенно скис. Было не страшно, а обидно и стыдно. Стыдно перед папой Кирилла. Со своими-то он разберется, не в первый раз, да и все равно не накажут. Ну, посидит пару дней дома, и все. А вот можно ли будет теперь торчать в мастерской в доме друга, рассматривать непонятные детали, слушать рассказы об устройстве двигателя, в которых сложные термины вдруг оживают и становятся понятными.
– Ты не ушиблась? – папа Кирилла помог Альке подняться на ноги, покачал головой, увидев шишку на лбу, и неодобрительно посмотрел на мальчишек: – Зачем вы ее-то с собой взяли?
На заботливый тон Алька испуганно замотала головой, вскочила, схватила брата за руку и, набравшись смелости, громко выпалила:
– Это я сама!
Пашка покрепче сжал ладонь сестры и улыбнулся. Хоть она и девчонка, но положиться на нее можно, теперь он в этом уверен. Правда, сегодня она узнает, что такое серьезный разговор с родителями о плохом поведении. Но она справится, в этом он тоже уверен.
– Значит, виноватых искать не придется. Все сами признались, – папа Кирилла окинул насмешливым взглядом всю компанию и серьезно добавил: – А сейчас все свободны. Паша с Алей идут домой. Кирилл – к себе в комнату.
Кирилл поплелся к выходу, но на полпути не выдержал и обернулся:
– Папа! Но как?! Космос там, – махнул он рукой в сторону звезд за стеклом, ничего не понимая. – И планета, и все остальное. И мы герои… Как так?
– Идите давайте, герои. Потом поговорим.
– Нам теперь можно и про невесомость рассказать? – звонко озвучила мучившую ее мысль Алька, уже предвкушая зависть всех вокруг. – Ведь можно?! Можно?!
– Пойдем, – дернул сестру за руку Пашка. Пожалуй, с выводами о ее взрослении он поторопился.
– А я все равно научусь. И полечу, – себе под нос пробурчал Кирилл, на мгновенье замирая в дверях шлюза.
Дождавшись, пока ребята покинут корабль, отец Кирилла подошел к пульту управления и набрал несколько команд.
– Режим защиты от детей отключен, – доложил компьютер.
Звезды на панорамном окне, которое было всего лишь большим проекционным экраном, потускнели и исчезли. Камеры показывали теперь стену ангара, стеллаж в углу и пару полок.
– Хотите подключить воспитательную программу второго уровня? В комплекс входят: прыжок через межгалактический туннель, встреча с враждебной инопланетной расой, полный отказ автоматики, разгерметизация салона и приближение к черной дыре.
– Нет, пока рано, – улыбнулся отец Кирилла. – Вот месяца через три будет в самый раз.