Очередной обрывок по Бостону.
Традиционно не бечено.
Вдохновлено аватаркой
El Imperio Caerá
Я построил мечту, оказалось не ту (с)
Длинные гудки выскальзывали из телефонного динамика и через ухо ввинчивались прямо в мозг, отдаваясь пульсирующей болью в виске. Первый. Второй. Третий. Действительно не слышит и не может подойти или просто не хочет разговаривать? После десятого гудка Карлос нажал на сброс и смотрел на экран телефона, пока он не погас.
Может отравить ей сообщение? Что-нибудь пафосное и короткое, со скрытым смыслом, который станет понятен лишь через несколько часов или даже к завтрашнему утру. «Это для тебя, Николь». Только ведь не оценит. Не поверит. И правильно сделает. Не для нее.
- Позвони… ему, - не оборачиваясь устало предложил Карлос. – Предупреди, что задержишься.
- Он и так поймет, - по спокойному голосу Элизабет было неясно, удивила ли ее эта такая несвойственная забота. Наверное, да. И, наверное, она бы позвонила, если бы здесь не было его.
Карлос иногда завидовал чертову Фрэнку Харви. И Элизабет тоже. Хотя бы потому что они оба оказались умней его, честней его, и им не нужно было играть в игры, в которые невозможно выиграть.
Начало ноября накрыло Бостон непривычно ранней зимой и первым снегом, мокрым, липким и теплым. Он уже вторые сутки падал с низкого неба вместе с дождем и тут же таял на асфальте и не по-осеннему еще зеленой траве. Крупные хлопья медленно сползали вниз по стеклу, оставляя на нем мокрые дорожки, и окончательно исчезали где-то в полуметре от пола. Не самая лучшая погода для его планов.
- Думаешь, я идиот?
Небо над городом никогда не бывает по настоящему темным. Да и далеко слишком. Иначе картина была бы гораздо красивей. Но даже так, над грязно-серым вечерним горизонтом на юго-западе, теряясь в свете тысячи окон, фонарей и неоновых реклам, расцветало низкое желто-красное марево. Ему не показалось.
- Еще рано. Ты слишком торопишься.
Это он знал и без нее. «Это для тебя, Николь». Так что к дьяволу дипломатичность.
- Ты не ответила.
- Да.
- Спасибо, - Карлос посмотрел на Элизабет и улыбнулся, зло и хищно. – Уже началось. Посмотри.
Где-то там, в нескольких километрах отсюда, Даррен Кейн сносил секции металлического ограждения, рвал штаны о мотки скинутой с забора колючей проволоки и вел своих людей к северным складам. Мститель хренов. Кейн был самым ненадежным элементом цепи и мог зарубить все на корню. Но он заглотил наживку с жадность летящей на кровь пираньи и плотно сел на крючок. Кто бы мог подумать, что ублюдок окажется настолько сентиментальным и так любит своего дядю Стивена. Остальное дело техники.
Прокурор Мэттьюс точно сказала бы, какой срок светит мальчику за подстрекательство, поджог фабрики и огромный ущерб, нанесенный компании. Но с мертвых какой спрос. Для него все будет кончено в ближайшие пятнадцать минут. Свою роль он отыграл блестяще. А выход на бис в этой пьесе не предусмотрен.
- Теперь точно все.
Карлос не отрываясь смотрел на ярко вспыхнувшее зарево, взметнувшееся до самых туч, и стелющийся по ветру густой сизый дым, начинающий постепенно чернеть. Огонь набирал силу и перекинулся от складов с готовой продукцией на центральное здание фабрики. Почти сразу же серия коротких вспышек рассказала о рванувших емкостях хранилища, и высоким факелом зализало небо пламя горящего газа.
Чуть северней их офиса, на холме Копп, отец сейчас наверняка ломает крышку гроба и скребет тяжелую спрессованную глину в надежде выбраться и придушить непутевого сына, который за один вечер разрушил империю, что строил до него и для него десятки лет. Карлос при всем своем красноречии ни за что не смог бы убедить его, что он все продумал, что это просто шаг вперед. Что иногда нужно уничтожить хорошее и построить на освободившемся месте гораздо лучшее. Не смог бы убедить. Потому что сам до конца не верил. Но сейчас уже поздно. Время сомнений прошло – пришло время действий.
- Ты думаешь вернуть ее таким способом? – три дня назад спросила его Элизабет, когда они остались вдвоем после последнего, действительно последнего в таком составе, собрания верхушки масти.
Карлос ухмыльнулся, но, подняв на нее взгляд, осекся и проглотил рвущиеся с языка желчные слова. Элизабет заслуживала искренности.
- Нет, - глухо уронил он и все-таки улыбнулся: - Чтобы добиться расположения окружного прокурора недостаточно дотла сжечь замок дракона. Нужно убить его самого.
- Тогда зачем?
Карлос пожал плечами:
- Почему нет? Дело, так или иначе, шло к этому, ты же знаешь. Я просто сдвинул сроки.
Не скажешь ведь, что он все равно глупо надеялся.
Схема была в проработке не первый месяц, но запустить ее планировалось позже.
После рождения ребенка.
После досрочных выборов в палату представителей Конгресса от штата Массачусетс в декабре. Выборов, на которых он имел все шансы победить. Нет, он и сейчас собирался это сделать. Уж что-что, а излучать уверенность он отлично сможет и в телевизионном репортаже на фоне горящих остовов фабрики, и с газетных страниц под фотографией пепелища, и на встречах с избирателями. Трудности закаляют. Способность не пасовать перед проблемами тоже вещь весьма достойная. Так что при должной удаче он мог не только не потерять голоса, а еще упрочить свои позиции.
После того, как Николь примет предложение министерства юстиции и офиса заместителя Генерального прокурора, и вопрос с переездом в Вашингтон будет решен окончательно.
Забавно, их брак, действительно, оправдал себя, и они оба получили, что хотели. Только он теперь хотел получить семью. На последней встрече с Николь Карлос жестко сказал, что развод прямо сейчас крайне невыгоден им обоим. Не говоря уж про гораздо более громкий скандал, после которого для него все будет кончено, а успех ее дальнейшей карьеры очень и очень сомнителен. И то, что его офис и фабрика до сих пор не удостоились визита полиции и агентов ФБР, обнадеживало.
А завтра утром искать там будет уже нечего. Он одним махом обрубил большую часть ведущих к нему нитей. Какие-то из них останутся, а может никогда не отпустят, и с ними придется разбираться еще долго. Но тех, кто нес реальную опасность прямо сейчас, уже нет. Колода перетасована.
Восьмерка треф. Стивен Метарин. Ирландская крыса, чуть было с потрохами не продавшая его Роберу. Но… Всем было отлично известно, что он частенько увлекался исследованиями и засиживался в лаборатории до утра. Он слишком поздно почувствовал запах дыма. Это большая потеря для компании и всей фармацевтической отрасли. Приносим искренние соболезнования родным.
Двойка треф. Даррен Кейн. Мелкого самоуверенного ублюдка Карлос с удовольствием прикончил бы несколько раз. Но… Телефонные видеозаписи из ирландского паба и непосредственно с фабрики, а так же показания задержанных подтвердили причастность Кейна к организации погрома. Когда поднятая им толпа вышла из-под контроля, он в начавшейся панике был убит одним их своих же людей. Девятнадцатилетний Марк О’Рид полностью признал свою вину и был осужден на четыре года за непреднамеренное убийство.
Десятка треф. Питер Филипс. Он был отличным работником при старом Тузе и чуть менее отличным при молодом, открыто не одобряя его методы. Амбициозность и честолюбие не оставили ему шанса. Карлос не собирался рисковать и провоцировать борьбу внутри масти: на кону стояло слишком многое. Так что… Питер больше всех нас вложил в фабрику, случившееся стало для него личной катастрофой. Второй инфаркт в его возрасте оказался фатальным, он скончался в машине скорой помощи по дороге в больницу. Приносим соболезнования родным.
Девятка треф. Дэниэл Раймон. Перспективный сотрудник и отличный юрист. Сейчас он ужинает в каком-нибудь клубе. Карлос цинично поспорил с Луисом, через сколько он начнет дергаться и искать место потеплей. Но три месяца или шесть, неважно. Из-под колпака ему уже не выбраться. Луис, даже ожидая приезда внуков в свой новый дом на берегу озера, знает, что делать. Мотоциклы – очень опасный транспорт. А Денни всегда любил погонять.
Карлос был уверен, что все будет именно так. Сценарий продуман до мелочей его лучшими людьми. Теми, кому он доверял, и теми, кого подставил своей самонадеянностью. При мысли, что он может утянуть их за собой, становилось тошно. Да, они сами отлично осознавали, чем занимаются и чем им это грозит, но рассчитывали при этом на более здравомыслящего босса. Карлос был чертовски благодарен всем троим. И Луису, который уже неделю как официально на пенсии. И Элизабет, которая очень пригодилась бы в его команде в Вашингтоне, если ему удастся ее убедить. И Майклу, новому Тузу, которому теперь придется собирать масть заново. Благодарен за то, что «мы тебя предупреждали» звучало в разговорах не слишком часто.
Паника первых дней сменилась сначала безучастной апатией, потом злостью и затем, уже окончательно и бесповоротно, холодным расчетом. «Делай что хочешь», - устало сказала ему Николь в пустой приемной клиники. И Карлос, только что яростно отстаивающий свое право присутствовать на узи, сдался и просто ушел, видя ее потухший взгляд. Отступил, чтобы решить, чего он хочет, и сделать это.
Он просчитал, казалось, все: результаты расследований, будущие интервью, возможные форс-мажоры, приговоры судов, решения страховых компаний, стратегию взаимодействия с другими мастями, предвыборную тактику. Все, шаг за шагом и пункт за пунктом. Единственное, чего он не мог предугадать – реакции собственной жены. Отвратительное чувство.
- Долго… - Элизабет не договорила, но в ее голосе впервые за вечер явственно слышалась нервозность и предположение «что-то пошло не так», которое страшно произнести.
Зарево вдалеке стало ниже и ровней, лишь изредка вспыхивая ярким языком и выплевывая в небо очередную порцию черного дыма. Карлос смотрел на него и как наяву слышал вой сирен пожарных, медиков и полиции, треск рушащихся деревянных перекрытий старых корпусов и рев огня, вырывающегося из-под раскаленных металлических панелей новых. Видел, как вскипает и пузырится краска на производственных линиях, течет пластик, вспучивается резина и лопается стекло
- Все нормально, - он потер ладонью заросший подбородок. Надо будет подняться к себе и побриться перед тем, как ехать на фабрику. К тому, что от нее осталось.
В то же мгновенье, словно вторя его словам, зазвенел мобильник. Майкл. Все как положено. Через несколько секунд взорвался громкой трелью прямой рабочий телефон, и тут же замигал лампочкой коммутатор секретаря.
- Мистер Диас! - Хелен распахнула дверь в кабинет без привычного вежливого стука и испугано выдохнула: - Вам звонят из пожарного управления… - на дальнейшие слова ей не хватило воздуха, она захлебнулась им, но по ее округлившимся глазам и так все было понятно.
- Спасибо, Хелен, - спокойно поблагодарил Карлос и, садясь в кресло, уточнил: - Первая линия?
Секретарь запоздало кивнула.
Телефон Элизабет заскользил по столу от включившегося вибровызова. Карлос посмотрел на него и улыбнулся, впервые за сегодняшний день не грозно или едко, а ликующе. Адреналин несся по венам, наполняя пьянящей эйфорией, очищая сознание и оставляя уверенность и решительность, настолько сильную, что от нетерпения дрожали пальцы.
- За работу, - скомандовал он, не замечая, как Элизабет вздрагивает от переполняющей слова энергии.
Он знал, что делать. Он знал, как делать.
«Это для тебя, Николь».
И он победит.