Предыдущие словаСлова недели 2: дождь, шоколад, счастье, телефон, уши.
Слова недели 3: имя, чувственный, смерть, секс, прикосновение.
Слова недели 4: слабость, слёзы, скорость, ветер, свобода.
Слова недели 5: жизнь, ревность, руки, вкус, преданность.
Слова недели 6: навсегда, кровь, болезнь, мелодия, звезда.
Слова недели 7: дом, смущение, страх, молния/гром, связи.
АПД: Слова недели 8: магазин, техника, подарок, улыбка, невинность.
Флешбек одного из персонажей бостоновской ролевки.
В главных ролях: Фрэнк Харви
Warning: социальная мелодрама, автору не дает покоя слава Л.Н. Толстого - четыре тома не предел
Девочки попроще. История первая. Небраска, 1987.
неделя 2На кухне было жарко и душно. Раскаленная духовка чадила запахом подгоревшего жира и тушеного лука, от которого щипало глаза. Над кастрюлей в руках у матери поднимался густой пар кипящего молока. Она тонкой струйкой вливала его в неприятно чавкающее картофельное пюре. Еще были засыпанная сахаром клубника на пирог, кислое дрожжевое тесто, уксус, мелко рубленный перец чили для томатного соуса и остатки лимонных корок от убранного в холодильник лимонада.
Но сильней всего пахло сладкой вареной кукурузой от блюда початков у него под носом. Фрэнк скреб их ножом и ссыпал зерна в глубокую миску. Зерна срезались неровно, разлетались в разные стороны, мялись и лопались, оставляя прилипающую к пальцам пустую оболочку. Пару раз лезвие неудачно соскользнуло чуть не оттяпав ему кусок мизинца. Отличный бы получился салат.
- Давай лучше я? - предложила мать, когда сил смотреть на его страдающий вид совсем не осталось.
- Я сам, - упрямо буркнул Фрэнк, придвинул миску поближе и перестаравшись вогнал нож в кукурузную кочерыжку, разрезав ее до середины.
Он с превеликим удовольствием свалил бы отсюда, чтобы вернуться уже к готовому ужину, который пах бы и выглядел как нормальная еда, а не куча непонятной ерунды. Кулинария ему на хрен не сдалась.
Свалил бы.
Если бы не телефон.
Он висел на стене чуть в стороне от задней двери, между дуршлагом, разнокалиберными сковородами и связками сухой зелени, с которых на трубку вечно сыпалась труха. Второй, спаренный, стоял в гостиной, но там сейчас торчали Рик с Кейси. Смотрели семичасовое ток-шоу по кабельному и ржали как идиоты. Громкие комментарии долетали даже до кухни. Особенно выделялась Кейси с ее визгливым голосом. Фрэнк иногда боялся, что она родит прямо у них дома, на диване перед телевизором. Вот когда будет хохотать над очередной шуткой с экрана, а ее большой живот трястись в такт гоготу. А может, она когда-нибудь вообще лопнет.
Бред, конечно, но одно Фрэнк знал точно — разговаривать из гостиной со Сьюзан он не может. Она должна была вернуться домой минут двадцать назад. И перезвонить ему. Он надеялся, что ее отец передал его сообщение. Только телефон молчал несмотря на постоянно бросаемые на него тревожные взгляды. Скоро кукуруза закончится, и придется придумывать что-то другое, потому что болтаться на кухне без дела мать не позволит.
Громкий дребезжащий сигнал заставил его вздрогнуть, несколько долгих секунд не веря смотреть на телефон, и лишь после этого ломануться к нему, чуть не перевернув стул.
- Это меня! - на весь дом прокричала Кейси, но Фрэнк успел схватить трубку и выдохнуть в нее испуганное:
- Да?
- Я же сказала, что это меня, - теперь голос Кейси звучал из динамика, а в ответ ему раздалось глупое хихиканье, по которому можно было бы опознать одну из ее дурочек-подружек, если бы он их различал.
- Положи трубку, Фрэнки. Подслушивать нехорошо. У нас тут девчачьи секретики.
И снова это мерзкое хихиканье, только на этот раз уже с двух сторон.
- Недолго давай! - зло огрызнулся Фрэнк и, повесив трубку на рычаг, добавил: - Дура!
В «недолго» он не верил. Единственно, что могло отвлечь Кейси от телевизора, - это болтовня по телефону.
- Фрэнк, - осуждающе покачала головой мать.
Он не ответил, просто с остервенением вонзил нож в следующий кукурузный початок. Надо было снова позвонить самому, но он с какого-то перепугу решил, что это невежливо.
Чертова Кейси.
«Чего ты такой скучный, Фрэнки? Хи-хи-хи».
«Хочешь, я познакомлю тебя с девочкой, Фрэнки? Хи-хи-хи».
И все потому, что его гребаный брат не захотел надевать резинку.
Они поженились три месяца назад, когда Кейси исполнилось восемнадцать. Все как положено: с белым платьем, тортом и пожеланиями любви и счастья. Сняли квартиру в городе, но почему-то постоянно зависали у них, возвращаясь к себе только ночевать. Даже если Рик был на смене в автомастерской, Кейси валялась на их диване, смотрела их телевизор, жевала их печенье и трещала по их телефону. И, кажется, всех остальных кроме Фрэнка такая ситуация устраивала. Отец мало бывал дома, мать ее жалела, Рику было удобно и привычно, Лори развлекалась с подругой под боком, а Джо просто насрать.
Фрэнк вздохнул и прислушался. К звукам телевизора, хоть Рик и добавил громкости, все равно явственно примешивался голос Кейси. А за окном раздавался треск двигателя. Сначала Фрэнк решил, что отец возвращается с поля раньше обычного, но потом по характерному чуть захлебывающемуся тарахтению понял, что нет.
Ублюдок мелкий.
Джо ввалился на кухню через пару минут, ошарашенно уставился сначала на Фрэнка, потому на кукурузу, дернулся было, но спустя мгновенье как ни в чем не бывало оскалил зубы:
- Ты у нас теперь главный повар?
- Заткнись.
- Да ладно, - фыркнул Джо, порылся в шкафчике и выудил оттуда недоеденный сникерс в рваной обертке. Запихал половину в рот, заглянул в миску с кукурузными зернами, осыпая их крошками шоколада, и нагло ухмыльнулся прямо в лицо Фрэнку: - Ну так чё? Когда ужин?
- Перестань, - оборвала его мать.
Фрэнк поморщился от ненужной защиты и промолчал, хотя руки чесались разбить брату нос.
Джо расслаблено плюхнулся на стул и похвастался:
- А я с Эшли Перкинс встречался. Она вроде из твоего класса? Ну, такая... - он многозначительно хмыкнул, рисуя ладонями перед собой женскую грудь весьма внушительных объемов. Фантазия у него была будь здоров. Эшли, конечно, не обделена формами, но такие ей и не снились. - Ну, ты понял. Мы завтра с ней в кино идем.
Хлопнула задняя дверь. Джо расплылся в довольной улыбке и, пользуясь отсутствием матери, уже не стесняясь продолжил вешать лапшу на уши.
- Сиськи у нее просто атас какие. И целуется прям сразу так... с языком и вообще.
Фрэнк отложил последний початок и нож.
- И может я ее даже это... - заиграл он бровями. - Ну, я так думаю, что она согласиться. Так что я даже раньше тебя...
Договорить Джо не успел. Фрэнк резко подался вперед и с размаха влепил ему затрещину. Миска полная кукурузы тяжело зашаталась, накренилась и перевернулась. Зерна растеклись по столу и дождем посыпались на пол. А вскочивший Джо давил их ногами.
- Да какого хрена? - завопил он, но быстро сообразив, что объяснения можно отложить на потом, взмахнул кулаком и налетел на Фрэнка.
Джо недавно исполнилось пятнадцать. Он был младше больше чем на год, но при этом на голову выше. И руки у него были длинней. Но шансов все равно не было. На стороне Фрэнка играли вес, реакция и пять лет тренировок. Он легко уклонился от удара и бросил корпус вперед, плечом толкая Джо к стене, придавливая и зажимая рукой горло. Локоть при этом больно ударился о стенку шкафчика, но наплевать.
- Я тебе говорил, не брать мой мопед? - процедил он.
- Да блин! - задергался Джо и получил тычок кулаком под ребра.
- Я тебе говорил?
- Мне срочно надо было! Пешком идти в город что ли? Ты все равно дома был и не заметил!
Фрэнк разозлился еще больше. Он бы и правда не заметил, если бы Джо не тупанул (или не обнаглел окончательно) и прокатил не заведенный мопед триста метров от шоссе до дома, как наверняка сделал уезжая. Фрэнк бы тогда был полным дураком. Это бесило.
- Еще раз тронешь - яйца оторву, - предупредил он и напоследок приложил Джо затылком о стену.
- Фрэнк! - чаша терпенья матери на сегодня была переполнена, и вслед за окликом по его спине хлестнуло полотенце. Следующий удар пришелся по физиономии Джо. Разбираться, кто прав, кто виноват, мать не собиралась.
- Выметайтесь оба отсюда! - велела она.
Джо пулей вылетел из кухни, но оказавшись на безопасном расстоянии остановился и выставил средний палец.
Фрэнк скривился, отвернулся и направился в противоположную сторону: к задним дверям и на улицу.
И в этот момент зазвонил телефон.
неделя 3
- Ты возьмешь или нет?
Раздражение в голосе матери сменилось досадливым нетерпением. После того, как в телефоне недавно покопался Джо, якобы что-то там ремонтируя, звук стал надсадным и противным. Фрэнк счел ее слова разрешением остаться, вспыхнул и потянулся к трубке.
Но на середине четвертого гудка сигнал оборвался.
- Да блядь, - не выдержал Фрэнк, даже и не пытаясь изобразить раскаяние на недовольный взгляд матери. Если вообще его заметил.
Из гостиной снова доносилось веселое щебетание Кейси, так что продолжать гипнотизировать взглядом трубку смысла не было.
Крик остановил его уже в дверях.
- Фрэнки! Это тебя! - нахлынувшую шальную радость мигом оборвало продолжение: - Сью-ю-юзи!
В этот раз он умудрился выругаться беззвучно. Сообщать всему дому, с кем он встречается (он надеялся, что все-таки встречается), в его планы не входило. Поэтому:
- Привет, - в трубку он пробормотал совсем не приветливо.
- Привет, - Сьюзан дождалась щелчка, подтверждающего, что Кейси отключилась, и передразнила: - Фрэнки.
Он слышал, что она улыбается.
- Можно я тоже буду тебя так называть?
- Нет.
Сьюзан рассмеялась, а Фрэнк моментально насупился, принимая смех на свой счет. У него не всегда получалось понять ее, когда она была рядом. А так, по телефону, совсем не выходило.
- Да я шучу, - успокоила она недовольное молчание в трубке и сообщила: - У вас занято все время было. Это Кейси болтала?
- Угу.
- Я так и поняла. Ты знаешь, что она в прошлом году умудрилась позвонить прямо из приемной директора? Ее вызвали за неуспеваемость, вроде. Или за непристойный вид. Миссис Лерман куда-то вышла и, когда вернулась, увидела Кейси с трубкой у уха в своем кресле. Крик стоял на весь этаж. Помнишь, как в восьмом классе Пол Симмонс притащил дохлую крысу к ней на урок? Там было что-то про образ смерти в английской литературе, и он заявил, что это наглядный материал. Вот примерно так же орала.
Фрэнк, разумеется, ничего не знал. И не помнил. Но без разницы, Сьюзан могла читать ему самые заунывные цитаты из этой самой английской литературы, и он бы с удовольствием слушал. Даже в стихах. Единственное, мешала мысль, что Сьюзан хорошо знакома с Кейси. Теперь она точно достанет его расспросами. Он как-то упустил, что они вместе учились. До того, как Кейси залетела. Казалось, она уже целую вечность ходит по их дому животом вперед.
- А зачем ты звонил? - опомнилась Сьюзан.
- Давай завтра в кино сходим.
Какого хрена он пол дня придумывал, как ее лучше пригласить, если в итоге ляпнул прямо и грубо? Идиот.
- Давай, - обрадовалась Сьюзан. - А на какой...
- Нет, лучше не завтра, - перебил ее Фрэнк, вспомнив о Джо. Сидеть с ним в одном зале он не будет. И не дай бог тот наврал про Эшли. - В воскресенье.
- Без проблем. Так что за...
- А завтра просто погуляем.
- Хорошо, - снова согласилась Сьюзан. Он наконец расслабленно выдохнул и заткнулся, и ей удалось задать вопрос: - И на какой фильм ты хочешь?
- Э-э-э... - опешил Фрэнк. Он и правда не думал. Ему было все равно. Разве в кино с девушкой идут смотреть фильм? - «Смертельное оружие» еще показывают. И «Зловещие мертвецы». И комедия... - тут он немного замялся, - про любовь. «Свидание...» чё-то там. Я видел афишу.
Наверное, надо последнее выбирать. Хоть это и точно хрень.
- Ой, у меня тут идея, - воодушевилась Сьюзен. - Поехали в Омаху в кино? Только не в воскресенье, конечно. Через месяц. Там будет специальный показ «Караваджо», я очень хочу попасть.
- Кара... что?
- Караваджо. Это художник итальянский. Барокко и реализм, очень классно. Мы, когда ездили в Нью-Йорк, видели картины в Метрополитен-музее. Плюс давно в Риме мама водила, но я тогда мелкая была, не понимала толком. Сейчас бы еще посмотрела.
- Я вспомнил, - соврал Фрэнк, повторяя про себя имя, чтобы не забыть и потом не ступить. Записать было бы надежней.
- В общем, фильм про его жизнь. Точнее по мотивам. Несколько временных пластов идет, судя по описанию. Необычная и спорная интерпретация, символизм в деталях и визуальная операторская стилизация под его работы. Должно быть круто.
Фрэнк в этом очень сильно сомневался, хотя бы потому что половины слов не понял.
- Очень глубокий и чувственный фильм. Показаны его отношения с натурщиком...
- Про педиков что ли? - не сумел он скрыть возмущение.
- Не совсем, - растерялась Сьюзан.
- Да неважно, - снова соврал Фрэнк. - У нас-то его не будут крутить?
Хотя кто у них пойдет на педиков?
- Нет. Это не массовый кинематограф. Фильм в том году вышел, но его мало где можно было увидеть. А тут будет показ от университета, обсуждение после просмотра, искусствоведы и просто любители творчества. И авторские ремарки еще! - на последней восторженной ноте Сьюзан словно выдохлась и осторожно спросила: - Так ты пойдешь?
У него не было денег, чтобы ехать в Омаху.
Ему не на чем было ехать в Омаху.
От мысли о педиках тошнило. А если там будет вот прям секс? Тьфу.
Искусствоведы вгоняли в тоску одним названием.
Да, блин, он и имя уже успел забыть. Как его? Кира... Кара... и Джо в конце.
- Пойду.
- О-о-о! Отлично!
Ему даже не надо было ее видеть, чтобы понять, что она сияет. И снова улыбается. Он тоже улыбался ей в ответ, уткнувшись носом в трубку и отвернувшись от матери к сковородам. У самой большой из них было приятно-холодное дно, а у него горячая ладонь. Только долгое прикосновение не спасало от тепла, рождающегося внутри.
- Надо будет съездить заранее, билеты купить, - предупредила Сьюзан, и Фрэнк кивнул, соглашаясь. Хотя денег на две поездки в Омаху у него тем более не было.
- Слушай, я не могу больше говорить, - вздохнула она. - У папы важный звонок на работу.
- Завтра в пять? Хорошо? - заторопился Фрэнк. - Возле магазина О' Райли.
- Да-да. И про кино как раз договорим. Пока!
- Пока, Сьюзан.
- До завтра...
неделя 4
Перестать улыбаться оказалось не просто. Как и положить наконец трубку, которая теперь только коротко пищала в ухо. Фрэнк еще где-то с пол минуты слушал гудки, прежде чем решился их оборвать.
- Мне убрать? - благодушно предложил он, глядя, как мать пытается спасти рассыпанную по столу кукурузу. На полу ее оказалось заметно меньше, но он все равно чувствовал себя чуточку виноватым.
Если мать и удивилась, то не подала вида. А вот сам Фрэнк так и замер со щеткой в руках и чуть не высыпал собранные в совок зерна обратно себе под ноги, когда она спросила:
- Сьюзан - это дочка доктора Тайлера?
- Угу, - нехотя подтвердил он и снова нырнул под стол, яростно отскребая прилипшую кукурузу и рискуя протереть дыру в старом линолеуме.
- Понятно, - вздохнула мать, а ее нож снова мерно застучал по доске, рубя зелень.
Вздох этот Фрэнку совсем не понравился.
- Чего? - ощетинился он, не понимая толком в чем дело, но точно зная, что что-то не так.
Очень похоже мать вздыхала, когда Рик обрадовал родителей скорым появлением внука. Или когда Лори заявила, что уходит жить к Ларри Флинту, а через пару недель вернулась домой с разбитой губой. Или когда отец влез в еще один кредит под залог грузовика и уборочного комбайна.
Но он-то ничего не сделал.
- Все хорошо.
- Мам? - проявил он настойчивость.
- Все хорошо, - повторила она, снова вздохнула и забрала у него совок, который он водрузил прямо на стол. Выкинула зерна в мусорное ведро и, когда Фрэнк решил, что ничего не добьется, неуверенно продолжила: - Она замечательная. Но...
Первое он знал и без нее и уже было улыбнулся, но с пугающей обреченностью понял, что зря вообще начал спрашивать. Оставалось только смотреть исподлобья и ждать.
- С ней будет нелегко. Тебе бы девочку попроще...
- Я тупой по-твоему? - взвился Фрэнк.
- Не в этом дело... - поспешно поправилась она.
- Такую дуру, как Кейси?
- Нет. Я совсем не это имела ввиду. Вот если бы Джо... - она осеклась, осознав, что вступила на зыбкую почву ненавистных сравнений. Возмущение Фрэнка не давало объяснить свои опасения. Да и надо ли объяснять.
Одно дело младший балбес и пофигист, в болтовне которого женские имена сменяют друг друга раз в три дня. За него она бы не волновалась. Он бы и забыл через те же самые три дня - не получилось и ладно. И совсем другое — основательный, несговорчивый и гордый Фрэнк.
Но было уже поздно.
- Чего со мной не так? - обозлился он, как делал всегда стоило лишь заподозрить малейший намек на собственную слабость, сверкнул глазами и вылетел из кухни, не дослушав и громко хлопнув дверью.
Разговоры на подобные темы в их семье не были приняты. И всех это устраивало. Единственный раз, после залета Кейси, с младшими сыновьями попытался поговорить отец. Фрэнк сильно подозревал, что по настоянию матери. Было неловко и как-то глупо. Особенно от шуточек и комментариев Джо. Сам Фрэнк предпочел бы просто молча выслушать и забить. Отец, кажется, тоже. Тем более, он опоздал года так на три-четыре, если не больше.
Об отношениях, девушках и всем таком прочем проще было узнавать из трепа одноклассников, парней в спортивной раздевалке и журналов, которыми всегда был готов поделиться Рик. После свадьбы он и вовсе щедро презентовал всю свою коллекцию братьям. Большая часть вместе с несколькими видеокассетами (которые хрен где посмотришь) осела у Джо. Но он тоже жадным не был.
Ну и кабельное, конечно. Родители тогда уехали на три дня в Висконсин проведать мамину тетку, а семнадцатилетний Рик с приятелем, покопавшись в настройках телевизора, подключили пакет программ «для взрослых». Фрэнк к тому времени знал, что к чему, но настолько подробно видел впервые. Ту блондинку с волейбольными мячами вместо груди он до сих пор помнил. Короче, школу пришлось прогулять. И скинуться на молчание Лори, отдав ей карманные деньги за неделю. Правда, с пришедшим в конце месяца счетом за кабельное они просчитались. Отец сначала устроил разнос всем троим, а потом до слез хохотал на кухне и на упреки матери отвечал, что хоть кто-то из них отлично провел время, пока он страдал изжогой от подгоревших обедов и кислых мин ее родни. Может и еще что говорил, но мать закрыла дверь, и Джо больше ничего не услышал.
Вот и этот разговор не сложился.
Фрэнк по диагонали пересек задний двор, пнув попавшую под ноги курицу, и остановился за гаражами, где его точно не было видно из кухонных окон. Пальцы до сих пор были липкими от чертовой кукурузы, и их пришлось вытереть о штаны.
Он так и не понял, что хотела сказать мать. Ну, кроме того, что у него со Сьюзан нет ничего общего. И что он дурак. Так это он знал и сам.
Отец Сьюзан был уважаемым членом городского совета и руководил городской больницей. Не клиника в столице, да, но и не двести акров засеянной кукурузой земли, как у его отца. Самым большим его достижением был диплом сельскохозяйственной ярмарки округа, полученный десять лет назад.
Мать Сьюзан преподавала в младшей школе, по воскресеньям играла на органе в католической церкви, принимала активное участие в акциях Красного Креста и являлась организатором литературного клуба, устраивающего ежеквартальные открытые чтения классики. Его мать была обычной домохозяйкой. А познавательную литературу в их доме заменяла подборка «Ридерз дайджест».
В шесть лет Сьюзан три раза в неделю ходила на дополнительные уроки французского, каждый день кроме воскресенья играла на фортепьяно и заняла второе место на конкурсе стихов, посвященных дню независимости. Об этом даже по телевидению был сюжет. Фрэнк в шесть лет сломал руку кувырнувшись в овраг на южной окраине города, куда они вопреки родительским запретам постоянно таскались после школы. Было круто нестись вниз по склону против хлещущего в лицо ветра и знать, что большинство из тех, кто стоит наверху струсят это повторить.
В десять лет Сьюзан продавала скаутское печенье, и на Рождество их отряд перечислил самое большое пожертвование в детский онкологический центр Омахи. А потом они выступали там с концертом, что опять показали по телевизору. Фрэнк в десять лет тоже побывал в Омахе: вместе с братьями сгонял в парк аттракционов на деньги, вытащенные из отцовского бумажника. День абсолютной свободы обернулся головомойкой и двумя неделями домашнего ареста. А Лори тогда обозвала их дебилами и поделилась секретом, что брать надо не сотку за раз одной купюрой, а доллар-два время от времени.
В четырнадцать лет Сьюзан с отличием закончила среднюю школу, перепрыгнула целый год обучения, уйдя из его параллели, и получила награду из рук губернатора за проект, принятый в экспозицию исторического музея. Фотографию с этой встречи опубликовали в газете и повесили в школьном зале собраний. Фрэнк в четырнадцать лет чуть было не загремел на второй год. Выкрутиться удалось благодаря пробивным способностям тренера Мура, который очень хотел видеть его в футбольной команде старшей школы. Но лето он все равно угробил на дополнительные занятия по математике, английскому и комплексу естественных дисциплин.
В шестнадцать лет Сьюзан училась в продвинутом классе, была старостой выпускного потока, играла в школьном театре, вела несколько рубрик в школьной газете, изредка печатала заметки в городской и занималась еще кучей общественно-полезной ерунды. Фрэнк в шестнадцать лет все так же не мог похвастаться успехами в учебе, зато был на две недели исключен из школы за драку, чуть не вылетел из команды, а его родителям пришлось оплачивать выбитое стекло и пару сломанных парт.
Если бы Фрэнк как следует подтянул математику, то мог бы сказать, что векторы их жизней хоть и начались практически в одной точке, но расходятся все дальше и все с большей скоростью. Но с математикой у него было по прежнему туго, и оставалось только повторить, что у них со Сьюзан нет ничего общего. До недавнего времени его это нисколько не смущало и не волновало. Как и сама Сьюзан.
А потом она подошла к нему в библиотеке.
И он пропал.
неделя 5
- Привет.
- Привет, - Фрэнк ответил машинально, не отвлекаясь от перелистывания тетради.
Тут вечно кто-то таскался мимо, а он как раз решал, чем занять оставшийся до тренировки час: химией или историей. Кажется, с химией у него все в порядке - натягивается C и даже без минуса. К тому же он отвечал всего пару уроков назад, так что пока на задачи можно забить. На истории, правда, тоже отвечал, но с миссис Майерс станется вызвать его к доске и на следующий день. Просто чтобы сидеть с кислой рожей и поджимать губы каждый раз, как он начинал плавать и путаться в фактах. Так что лучше взяться за историю.
Фрэнк открыл учебник и обреченно присвистнул. Целых двенадцать страниц про англо-бурскую войну. Кому вообще это старье нужно? И где пригодится? Еще какой-то анализ последствий, блин, в письменном виде. Мозги вскипят.
- Можно я сяду?
- Э-э-э... - он ошарашенно уставился на стоящую рядом Сьюзан и, торопливо оглядевшись, спросил: - Зачем?
Свободных столов в библиотеке было предостаточно. Если же она со сбором очередных пожертвований или подписей против отмены факультатива по латыни, то, тем более, пусть катится подальше. Обычно с такими вопросами к нему приставала ее толстая подружка, занудная «мисс преданность школьному совету», которую он отшил с месяц назад и больше не видел.
- Да я по делу, - Сьюзан улыбнулась в ответ на грубость и уселась напротив, потеснив его книги пухлой папкой со Скуби-Ду. Третьеклашки с такими ходят.
Фрэнк заинтересованности не проявил, только молча выжидающе смотрел. Сьюзан к такому отношению было не привыкать и она прямо заявила:
- Я хочу про тебя статью написать.
- Нахрена? - не сразу нашелся, что сказать, Фрэнк. - Ну то есть зачем?
- Так вы же в полуфинал чемпионата штата вышли.
- И что?
- Такого уже десять лет не было. Команда старшей школы обычно еще на отборочных вылетала. Это событие городского масштаба! - с воодушевлением выдала Сьюзан и, не видя понимания на лице Фрэнка, поспешно пообещала: - Если хочешь, можно и в городскую газету про тебя написать, а не только в школьную.
- Да иди ты.
- Серьезно! Там точно статью примут. Сто процентов. У мистера Стоуна, это главный редактор, сын в команде средней школы, и он фанат футбола. Про саму игру уже писали, конечно, но там была заметка в спортивных новостях. А тут можно пустить в рубрике «люди нашего города» или еще куда, я подумаю. И фотографию обязательно. Есть очень классные снимки, я видела. Ты там хорошо вышел.
- Я сказал нет, - повторил Фрэнк.
Что вообще за бред? Он на идиота похож? Последний раз на страницах школьной газеты блистал Алекс Фельдман. Его лопоухую физиономию с прилизанными волосами и очками в роговой оправе поместили на главной странице. Но никого не интересовало второе место в континентальной олимпиаде по биологии и полученный грант от какого-то крутого университета. Зато нашлось много желающих добавить к портрету пару пикантных деталей и надписей, разукрасить маркерами и прилепить на шкафчик. Или повесить на доску и использовать в качестве мишени для дартса. Джо так выиграл полтора доллара, с двух попыток попав в оба глаза. Говорят, в мужском туалете на втором этаже кидали не только дротики. Алекс месяц потом зашуганный ходил. Слава пришлась ему не по вкусу.
С ним-то никто не рискнет так поступить. Тут сомнений не было. Он не хлюпик и ботаник. Но усложнять себе жизнь Фрэнк не собирался.
- Почему нет?
- Потому что.
- Это же большой плюс, - не отступала Сьюзан. - Можно взять себе в портфолио. В университетах любят такие вещи, ценят неформальный подход.
- Где любят? - он чуть не заржал.
- Да в любом университете, - не уловила она его настроения. - Ты же главный игрок матча. И победили благодаря тебе.
- С чего ты взяла?
- Ну так тачдаун последний.
- Стюарт три сделал. И он капитан и коутербек. Вот и пиши про него.
- Про него уже было раньше, когда вы вышли из группы.
- Еще раз значит будет, - упрямо заявил Фрэнк. - Отстань от меня.
- Твой тачдаун принес победу. И писать надо про тебя. Про Кевина никому не интересно.
Он всегда подозревал, что эти общественные активисты больные на голову. Как можно продолжать спокойно гнуть свою линию, когда тебя посылают? Еще немного и она его умолять начнет.
- Это твоя газета никому не интересна.
- Ее читают, - в голосе Сюзан впервые прорезались стальные нотки. - Все номера со стоек всегда расходятся.
- Скажи это Фельдману, - разозлился Фрэнк. - С его рожей особенно расходились. Когда им подтирали задницы вместо туалетной бумаги.
- Ты...
Сьюзан уставилась прямо на него. Растерянность в серых глазах и вспыхнувший румянец говорили, что крыть ей нечем. Против правды не попрешь. Ее пальцы вцепились в веревочки на папке, сначала развязав их, а потом затянув на тугой узел. Снова распустить его не удалось, и она принялась крутить в руках утащенную у Фрэнка ручку, рисовать быстрые бессмысленные узоры вокруг дурацкого Скуби-Ду.
- Ты боишься что ли?
Фрэнк опешил, а потом не выдержал и рассмеялся. Ну бред же. Библиотекарь постучала линейкой по столу и недовольно шикнула, требуя тишины. Только тогда он смог остановиться.
- Еще чего, - фыркнул он и для верности помотал головой.
- Тогда в чем проблема?
- Да ни в чем, - по привычке огрызнулся Фрэнк. - Пиши чего хочешь, мне пофиг.
- Отлично! - Сьюзан заулыбалась и тут же развила обсуждение: - Тогда давай так: я до завтра набросаю план статьи, ты его посмотришь, а потом мы вместе обсудим и решим, что убрать и чем дополнить. Окей?
- Угу.
- Кратко я могу и сейчас обрисовать. Начнем с истории школьного футбола, потом немного о тебе, как ты попал в команду, как тренировался и что там еще из этого? Затем про саму игру, про ревностное стремление к победе и про...
- А это тут при чем?
- Что? - не поняла Сьюзан. - История? Так там совсем чуть-чуть.
- Ревность.
- Не, - она хихикнула, но совсем не обидно, и пояснила - Это другое. Старательно значит.
- Нормально и говори тогда.
- Ой, - посмотрела она на часы. - Совсем некогда дальше рассказывать. У меня репетиция к отчетному спектаклю на конец учебного года. Бежать надо.
Сьюзан подскочила с места, сунула папку под мышку и полетела к выходу, но через пару шагов обернулась, широко и радостно улыбнулась, несмотря на угрюмый вид Фрэнка, и помахала ему рукой:
- Пока! И спасибо! Ты меня прям спас.
Фрэнк проводил взглядом ее тонкую фигурку, вдохнул и придвинул ближе учебник. Но какая тут теперь англо-бурская война. Он честно пытался въехать в тему, но не смог продраться и через первую страницу, плюнул, собрал в кучу все материалы и тоже свалил из библиотеки. Если схватит неуд, то виновата в этом будет Сьюзан Тайлер. И он обязательно ей об этом скажет, как бы мило она ему не улыбалась.
неделя 6
- У тебя двигатель всегда так глохнет? - Джо огляделся по сторонам и достал из заднего кармана сигарету. Мятую и почти сломанную. Наверняка стянул у отца или Рика. - И не заводится потом ни хрена. Я задолбался с ним.
- Типа того, - нехотя согласился Фрэнк.
- Хрень какая-то. Фильтр топливный поди тупит. Это болезнь у них, - Джо еще порылся в карманах, но, не найдя ни зажигалки, ни спичек, пихнул сигарету за ухо, присел возле мопеда и предложил: - Посмотреть?
- Давай.
Мопеду было лет десять, а то и больше. Фрэнк купил его два года назад по дешевке, чтобы не ездить как малолетка на школьном автобусе. Собирался подремонтировать, но так и не взялся. Ездит и ладно. Он и дурацкий трудовой автокласс в школе забросил. Проще клепать кособокие табуретки, чем возиться с железяками. Джо же ходил туда исправно, а по субботам подрабатывал в мастерской Рика. Фрэнк подозревал, что больше с метлой и тряпкой, хотя сам брат хвастливо утверждал обратное.
- А кожух где? - поинтересовался Джо, ловко орудуя отверткой.
- Да хрен его знает, - пожал плечами Фрэнк. - Отвалился. Давно уже.
- Вот ты дебил, - вынес Джо вердикт. - Найти надо было. Или новый поставить. У тебя тут все грязью заросло напрочь, - продемонстрировал он палец со следами смазки, смешанной с дорожной пылью. - Промыть бы движок как следует, если по уму.
Если по уму, то за «дебила» ему бы надо было вставить, но Фрэнк решил, что хватит на сегодня. Да и глупо ругаться с человеком, который только что вытащил из двигателя твоего мопеда пару явно нужных запчастей.
- Сто миль протянет? - мысль была немного безумна, но зато реально выход. - Точнее двести.
- Сдохнет, - Джо посмотрел на него как на идиота. - До Омахи что ли? Тащиться же долго. Часа четыре, не меньше, в одну сторону. Его хрен разгонишь.
- Да пофиг.
Чтобы съездить со Сьюзан на этого Кара... как его там, в кино, короче, он попросит отцовский пикап. Или даже машину Рика, если повезет. А вот за билетами - на мопеде. Вообще бесплатно будет, если удастся разжиться дармовым бензином из канистр в гараже.
- Не, ну если все полностью перебрать. И заменить свечи. И масло. И фильтра почистить, - загорелся идеей Джо. - Давай попробуем. А?
- Так давай, - не стал отказываться Фрэнк. Такой вариант лучше, чем ничего.
Он постоял немного над душой Джо, потом походил вдоль боковой стенки гаража, заглянул внутрь, и, на зная, куда себя деть, снова вернулся к мопеду. Джо увлеченно копался в двигателе и насвистывал какую-то неуловимую знакомую мелодию. А потом, не поднимая головы, просто услышав шаги, спросил:
- А Сьюзан это какая? Тайлер или Брукс?
Фрэнк скривился. Черт бы побрал Кейси.
- Какая разница?
- В два размера, - довольно оскалился Джо. - Реально Тайлер что ли? Она же плоская. И занудная.
- Нормальная она.
- Да ну блин, - он подул на палец, с которого чуть не содрал ноготь, выкручивая приварившуюся свечу. - Все равно подержаться не за что.
- Есть за что, - на автомате запротестовал Фрэнк, и Джо тут же заинтересовано на него вылупился:
- Она тебе дала что ли?
- Отстань.
- Ну значит нет, - расслабленно усмехнулся Джо. - Но хоть потискал? И че? Как она целуется? - он, словно в пошлой и грязной пародии, поводил языком по губам.
- Заткнись.
- Неужели и не целовался?
У Фрэнка никак не получалось понять, при каком ответе он будет выглядеть большим идиотом.
- Целовался.
- И? - не унимался Джо.
- И все. Отвяжись.
Джо скорчил недовольную физиономию, но заткнулся, и Фрэнк наконец успокоился.
Сьюзан целовалась потрясно. Охренительно. Возбуждающе. С самого первого раза.
Она пришла на вечернюю тренировку в четверг. Фрэнк сначала даже не поверил и прищурился, разглядывая против солнца западную трибуну и единственного зрителя в третьем ряду. Это точно была Сьюзан, с взлохмаченными ветром волосами, похожими на светлое облако в солнечных лучах. И ее дурацкая розовая папка на соседнем сиденье.
Он махнул рукой, подумав, что Сьюзан может его не узнать в форме и шлеме, и запоздало сообразил, что она видит номер на его майке. Девяносто второй. Она разглядывала фотографии с последнего матча и спрашивала, почему нумерация не подряд, а он объяснял ей систему присвоения номеров и их разделения по специализации игроков. И был уверен, что она запомнила.
Фрэнк не ожидал увидеть ее сегодня, хотя сам и пригласил. Это ведь когда было. Сейчас же статья вышла, и смысла приходить вроде как не было. Но Сьюзан Тайлер всегда делала то, что обещала. А еще всегда добивалась своего.
Она притащила ему план статьи утром на первой же перемене. Ну как план. Статью целиком - две страницы, отпечатанные на машинке. И не лень же было. Он запихнул их в шкафчик и благополучно забыл до следующего дня, когда она поймала его в коридоре.
- Ну что? Ты прочел? Нормально все?
- Еще нет, - отмахнулся Фрэнк. - Но вот как раз собирался чуть попозже. Давай завтра.
Тогда он еще не понял, что Сьюзан, несмотря на вежливость и мягкость, идет вперед с упертостью бульдозера.
Через два дня она крутила замок его шкафчика, раздражая металлическим бряканьем, пока он судорожно искал в его дебрях идиотскую статью. И краснел, вытащив измятые листы, забившиеся в дальний угол и придавленные стопкой книг. Он пытался их разгладить еще внутри, чтобы было не так стремно, но без особого результата.
Зато потом, в библиотеке, смущалась уже Сьюзан, когда он по-учительски подчеркивал красным маркером строчки. Разве что D в конце не влепил, чтобы добить окончательно. Фрэнк смотрел на ее закушенную губу и пальцы, выбивающие глухую дробь по столу, и думал, что она обидится и уйдет. Вместо этого Сьюзан переставила стул с противоположной стороны прямо к нему и улыбнулась: читать вниз головой неудобно.
Она тыкала пальцем в слова и заставляла объяснять разницу между тачдауном и филдголом. Или еще чище: между пасом и выносом. Она делала пометки на полях, исправляла записи и склонялась над листами. А Фрэнк каждый раз нервно отодвигался, чтобы ее волосы не лезли ему в нос. Они завивались внутрь крупными кольцами, кончики которых скользили по шее. От них пахло жвачкой, сладкой, детской и фруктовой, такую продают автоматах по пять центов за шарик. Потом от Сьюзан больше ни разу так не пахло. Но это запах впечатался в мозг навсегда.
Фрэнк запутался в очередном бредовом предложении и раздраженно бросил:
- Ты, блин, вообще была на игре?
Сьюзан чуть помялась и помотала головой.
- А правила футбола знаешь? - посетила его внезапная догадка. Слишком много глупых вопросов он от нее услышал.
- Нет, - на этот раз она ответила сразу и взволновано принялась пояснять: - Совсем чуть-чуть. У нас его никто не смотрит. Папа только бейсбол. И то в основном финальные матчи. А еще теннис. И в гольф они с мамой ездят играть раз в месяц.
- Нахрена тогда ты за статью взялась? - удивился Фрэнк.
- Потому что надо было, - твердо посмотрела она на него. - А больше никто не захотел.
Все-таки ему никогда не понять этого «надо». Он вздохнул, вырвал из конспекта лист, расчертил его сеткой футбольного поля и изобразил простейшее начальное построение.
- Смори, короче...
Он два часа рассказывал ей о футболе и на прощание предложил посмотреть тренировку. В следующий четверг они как раз будут отрабатывать комбинации в игре. Тогда все сразу станет понятно на практике.
Они встречались еще несколько раз. Допиливали статью, выбирали фотографию.
- Вот эту давай, - Фрэнк подсунул ей снимок с двадцати дюймовой отметки. Куча мала человек из двенадцати. А он где-то в середине. Ему тогда хорошо помяли ребра и разодрали локоть до крови.
- Да конечно, - рассмеялась Сьюзан и вытащила из пачки другое фото: - Вот! Ты тут очень красивый.
Фрэнк вздрогнул, а она уже частила словами дальше:
- Или вот из этих двух можно выбрать, - выложила она на стол кадры, на которых Фрэнк после игры стоял в окружении радостных ребят. - Подпишем: звезда команды.
- Не пиши такую фигню, - возмутился он.
- Почему? Это ведь правда, - Сьюзан изо всех сил старалась сохранить серьезное лицо, но ее губы дергались и расползались в широкой улыбке.
Фрэнк не переваривал, когда его дразнили, но тогда и внимания не обратил.
Потому что впервые подумал о том, каково это — поцеловать Сьюзан Тайлер.
неделя 7
Долго думать Фрэнк не привык и при следующей встрече спросил:
- Я провожу тебя сегодня домой?
Ну, не целовать же ее посреди столовой, пока она пила колу, а он изучал свежеотпечатанный номер школьной газеты и жевал сандвич с индейкой. На них и так подозрительно пялились. А проводить до дома — хороший вариант. По крайне мере раньше всегда прокатывало.
- Это не самая удачная идея.
Он решил бы, что Сьюзан его отшила, если бы она не улыбнулась. Поэтому не понял:
- Почему?
Может у них так принято? У благополучных отличниц и гордости родителей. До этого момента он не задумывался, как вести себя с ней. Просто действовал по привычной схеме, простой и надежной.
- Да так... - замялась Сьюзан. Но объяснения были уже не важны, потому что дальше она сказала: - Я в пять освобожусь. Возле центрального входа? Да?
То, что идея и в самом деле была неважнецкой, он понял, когда в пять минут шестого они вышли со школьного двора, сразу же свернули налево, в сторону центра, и остановились у третьего дома от угла. Фрэнк как раз решал, не рано ли взять ее за руку, и проскочил мимо автомобильного въезда, не заметив, что Сьюзан уже отстала.
- Все?
Она чуточку виновато кивнула.
На другой стороне улицы какой-то старикан подстригал низкую живую изгородь и без того идеально ровную. На качелях во дворе Сьюзан сидела, болтая ногами, мелкая белобрысая девчонка и с любопытством на них таращилась.
- Ну ладно тогда, - не сумел скрыть разочарования Фрэнк, сверля взглядом девчонку. Какого хрена она тут забыла? - Пока.
Не срослось, значит, ну и черт с ним. Не больно и хотелось.
В следующий раз он увидел Сьюзан на тренировке. Стоило только заметить ее на трибуне, как вся дурацкая обида испарилась, и на ее место пришло не менее дурацкое смущение. В первые розыгрыши он больше думал о ней, а не мяче и команде нападения. И сам же бесился от того, что на ее глазах тупит, портит выстроенные комбинации и сливает простейший блок. Бесился, но ничего не мог поделать. Даже перестать украдкой смотреть на Сьюзан не мог.
Перед вторым дауном, когда они уже просрали ребятам Стюарта тридцать ярдов, Фрэнк принял решение. В перерыве он попросит ее подождать его после тренировки. Совсем чуть-чуть, ему и десяти минут хватит, чтобы принять душ и натянуть джинсы с рубашкой. А потом снова проводит. От спортивных раздевалок идти гораздо дальше, а если сделать крюк через школьный сквер, то совсем хорошо получится. Будет уже поздно, ее сестра не станет торчать на улице. Начнется шоу Ларри Кинга и соседи залипнут перед теликами. Слева от подъездной дороги есть большой розовый куст, который загораживает улицу, если смотреть из окон первого этажа. Он его еще в прошлый раз заметил.
И о да, детка.
Это был отличный план. Только на перерыв их так не отпустили. Тренер привычно обозвал всех бездарями, провел разбор провальных моментов и заставил отжиматься команду защиты в полном составе. По одному отжиманию на каждый отданный ярд и плюсом по пять за каждое проигранное очко.
Фрэнк никак не мог вывернуть голову так, чтобы увидеть Сьюзан, и больше всего боялся, что когда поднимется с земли, то ее уже не будет на привычном месте. Ей точно наскучит. Играют они сегодня отвратно (и в этом его вина, как координатора защиты), так чего тут смотреть? Он расслаблено выдохнул, когда увидел, что она сидит на трибуне. Пусть теперь не уйдет до конца тренировки. Пожалуйста.
И она не ушла.
Команда по традиции выстроилась вдоль линии поля, чтобы выслушать последние наставления и сорваться в раздевалку. Но в этот раз ритуал был нарушен.
- Харви! - гаркнул тренер, а потом как-то непривычно ласково добавил: - Выйди, пусть на тебя все полюбуются.
Фрэнк недоуменно нахмурился и сделал два шага вперед. Вроде он не так сильно накосячил, чтобы отчитывать. Сначала, конечно, да, но концу они выровнялись и даже провели успешную контратаку после перехвата.
- Ты у нас теперь звезда, - тренер вытащил из кармана в несколько раз сложенную газетную страницу и неспешно расправил ее. - Очень занимательное чтение.
За спиной Фрэнка раздались сдавленные смешки. Он примерно представлял - чьи именно.
- Особенно в конце. Где ты блещешь аналитическими прогнозами, - нарочито мягкая елейность его голоса перешла в ядовитую. - Значит шансов выйти в финал у нас нет? И следующий матч мы проиграем? Потому что уровень у нас не тот?
Тренер вытаскивал фразы из статьи и с каждой новой громкость его голоса нарастала. Последний вопрос прозвучал как раскат грома.
- Так какого хрена ты сюда приперся, щенок гребаный?! - он сделал широкий шаг вперед и взмахнул газетой.
Свернутая в трубку бумага просвистела прямо перед носом, и Фрэнк невольно втянул голову в плечи. Несмотря на резкость и грубость Кристофер Мур ни разу не поднял руку на ученика, но сейчас показалось, что он способен это сделать. Тренер орал, выплывая слова и слюну в лицо Фрэнку. О том, что он тупое дерьмо, которому не место в команде. О том, что он не верит в победу. О том, что из-за таких неблагодарных ублюдков у них нет командного духа. И много еще о чем.
А Фрэнку нечего было сказать в свою защиту.
- Да мы продуем, - заявил он тогда на вопрос Сьюзан.
- Ты уверен? - она нахмурилась, сомневаясь, стоит ли такое писать, но Фрэнк понял ее по-своему.
- Да, конечно, - с жаром начал убеждать он. - Сама посмотри, это же команда Омахи, они всего один матч в сезоне слили. И то потому что их коутербек вывихнул ногу и пропустил игру. У них тесные связи с универской командой, и половина игроков заочно туда принята. А вторая половина нарасхват в любом штате. Оливеру Ларксу вон контракт в НФЛ предложили, забыл кто только. У нас вообще шансов нет. Цель - от разгрома уйти. Вот если бы мы на Белвью вышли в жеребьевке, то еще бы реально было бороться. А так нет.
Все логично, но сейчас такие объяснения никому не нужны. Фрэнк стоял, не отрывая глаз от носков собственных бутс и никак не мог набраться смелости скосить взгляд на трибуну. Не знал, какой страх сильней: увидеть там Сьюзан или не увидеть. Он даже не понял, когда тренер выдохся.
- Тридцать кругов по стадиону, Харви, - холодно процедил тот. - Как раз будет время подумать, как поднять твое стремление к победе.
По ряду ребят пронеся сочувственный вздох.
- Кто тут тоже сомневается?! - снова заорал тренер. - Так может присоединиться.
- О нет, - кто-то опять усмехнулся, и этот нервный неприятный смешок подхватили все остальные.
После второго круга Фрэнк видел, как Сьюзан разговаривала с Кевином Ли Стюартом (этот мудак всегда так представлялся), капитаном их команды, ее одноклассником и золотым мальчиком школы. На третьем круге она бурно жестикулировала. На четвертом улыбалась. На пятом Фрэнк закрыл глаза. А на шестом их уже не было.
Ну и хрен с ней.
После тридцатого круга он тащился в раздевалку на одеревеневших ногах, лодыжки крутило судорогой, а ступни горели. Он несколько раз останавливался, наклонялся, упираясь ладонями в бедра, и жадно хватал воздух открытым ртом. В боку кололо, грудь жгло огнем, в горле булькало, и он никак не мог отдышаться.
- Фрэнк... - Сьюзан встретила его полумраке общего коридора. Она растерянно замолчала, собираясь духом: - Я не думала, что так получится. Извини, пож...
- Да засунь в задницу свои извинения! - громкие слова отразились от стен и заставили ее замолчать. - Не думала она, блять.
Ему опять не хватало воздуха. Грудь ходила ходуном, а Сьюзан шагнула вперед и опустила на нее ладонь. Прямо на мокрую от пота футболку.
- Перестань, пожалуйста.
Он отшатнулся и зажмурился. Подбородок начинал предательски дрожать. Фрэнк никак не мог остановить эту дрожь и отчетливо чувствовал, что еще немного и он просто разревется от обиды, горечи и дурацкой жалости. Ее жалости. Как будто ему десять лет.
- Вали отсюда! - единственное что удалось выдавить из спазмом сжавшегося горла прежде, чем он захлопнул перед ее носом спасительную дверь мужской раздевалки.
Душ сначала был холодным, колол струями раскаленную кожу так, что мурашками покрылся даже мозг, съежился, оставляя внутри желанное чувство пустоты. Потом обжигающе горячим, до боли в каждой клетке. Потом Фрэнк наконец отрегулировал температуру и долго отмыкал под теплой водой. Торопиться было некуда. Он все испортил. Теперь уже точно и окончательно. Только понял слишком поздно.
Сьюзан сидела на длинной низкой полке, идущей вдоль стены.
- Слезь оттуда, - буркнул Фрэнк. Туда вечно кидали грязную форму, а иногда и обувь, чтобы сдать в чистку.
Она легко соскользнула на пол и сделал шаг к нему.
- Фрэнк...
- Подожди, - он решил, что она снова станет извиняться. - Я сам виноват. Я дурак.
- Нет, - покачала она головой. - Ты просто честный.
Внутри подпрыгнула и перевернулась шальная надежда. Сьюзан была теперь близко-близко, в пол шаге от него. Она теребила пуговицу на блузке. Он смотрел на нее и не знал, что сказать.
- Пойдем домой, - предложила Сьюзан.
Ее руки на мгновенье опустились, но снова взметнули вверх в судорожном волнении. На этот раз к его рубашке. Теперь он смотрел на ее пальцы, крутящие его пуговицу. Подождал немного, обхватил ладонями ее запястья и отвел руки вниз. Облизнул губы и поцеловал Сьюзан.
- У тебя помады нет, - удивленно сообщил он, замечая это впервые.
- А надо?
- Нет.
Дурная тема, но почему-то в голову лезла только она. У всех остальных была помада или, что хуже, отвратительный блеск с запахом персика и вкусом рыбьего жира. А у Сьюзан не было. Это оказалось самым важным в данный момент.
- Отпусти руки, - попросила она. - Пожалуйста.
Он отдернул пальцы, словно обжегся. Сьюзан улыбнулась, погладила ладонями его плечи, шею и мокрые после душа волосы.
И поцеловала уже сама.
неделя 8Мопед заглох на подъеме моста. На единственном гребаном подъеме на все сто десять мили дороги. Кашлянул пару раз, выплюнул последнюю порцию сизого дыма, воняющего жженой резиной, и замолчал. Привычно в принципе, поэтому Фрэнк сначала и значения не придал. Просто затащил его наверх и попробовал завести снова. Только безрезультатно. Даже с наката не получилось: он послушно скатился на другую сторону и в тишине остановился у подножья моста. Это стало последней каплей.
- Сука!
С первого пинка мопед завалился на бок, со второго заскользил вниз с насыпи, увлекая за собой поток мелкого гравия, и остановился в полуметре от мутной воды.
До Омахи Фрэнк доехал без приключений. Правда прогноз Джо насчет четырех часов оказался слишком оптимистичным. Больше двадцати миль редко когда удавалось выжать и глотать выхлопы проносящихся мимо грузовиков пришлось часов пять. Поэтому на обратном пути он и съехал с федеральной трассы на проселки. Если карта не врет, то так ближе получится миль на пятнадцать. Для отбитой задницы, ноющей спины и сведенных судорогой рук очень существенно.
Ну и школу пришлось прогулять, конечно. Завтра ему влепят выговор за поведение, но это ерунда. Фрэнк был уверен, что улыбка Сьюзан, когда он покажет ей билеты, компенсирует любые неприятности и неудобства.
А может и больше, чем улыбка. Больше, чем поцелуи. Больше, чем ее руки под его футболкой.
Это было совсем необязательно. И затеял поездку он не ради такой благодарности. Он просто хотел сделать ей сюрприз. Подарок более существенный, чем два шарика земляничного мороженного в кафешке напротив кинотеатра. Но вдруг Сьюзан согласится. Возможно же. Они уже достаточно встречаются. И вообще. Он ведь не торопит. Просто надеется. Вдруг...
Всю дорогу мысли скакали в разных направлениях. От «как этот будет» до «а будет ли?». Очень приятные мысли. Пожалуй, даже лучше воспоминаний о ее голубой рубашке в крупную клетку и расстегнутой пуговице. Всего одной оказалось достаточно, чтобы его пальцы скользнули внутрь. Он тогда совсем забыл, что только что целовал Сьюзан. Закрыл глаза, шумно сопел ей в ухо и шарил ладонью по ее телу. Трогал, сжимал, гладил. Торопился. И невпопад думал, что Джо совсем ничего не понимает.
Сейчас, вытаскивая мопед обратно на трассу по разъезжающимся под ногами камням, Фрэнк понял, что ни хрена ему не светит. И мопед тут не при чем. Просто он полный неудачник. Об этом ему, сама того не подозревая, сообщила женщина, продающая билеты на чертов фильм.
Фрэнк и название запомнил. Оказалось несложно: Сьюзан еще не раз заводила разговор, и спрашивать не пришлось. Она вообще много чем делилась, просто так, между делом, а он умел ее слушать.
- Караваджо, - уверенно подтвердил он в ответ на удивленный взгляд миссис Дианы Говард, как значилось на бейджике, прикрепленном к необъятных размеров груди.
Прямо как в той книге, которую он брал в библиотеке, чтобы посмотреть, что это за хрен такой — Караваджо. Ничего особенного, как он и думал, картины как картины, ерунда какая-то. И подозрения о педиках только укрепились. Там было много и других рисунков. Он забыл чьих. Но вот эти голые толстые тетки с надутыми лицами запомнились. Нафига их вообще рисовали? Типа красиво что ли?
- Места какие?
Фрэнк подался вперед, чтобы рассмотреть схему зала, а миссис Говард поморщилась и отодвинула бумаги подальше от него и капающей с его волос воды. Прежде, чем зайти сюда, он умылся в туалете, а то дорожная пыль аж на зубах скрипела.
- Вот эти два, - ткнул он пальцем в середину зала, решив, что последний ряд здесь не вариант. Сьюзан же хотела обсуждения слушать. Тоска по любому.
Фрэнк полез в карман за деньгами и пересчитал аккуратно сложенные купюры. Для нудятины по педиков цена была просто огромной.
- Права.
- Чего? - не понял он.
- Права, - недовольно повторила миссис Говард и показала на отметку возрастного ценза в углу афиши.
- Мне есть семнадцать, - нервно ощетинился Фрэнк.
Ну, то есть, будет в сентябре. Подумаешь четыре месяца каких-то. И Сьюзан тоже. Вроде летом будет. Или было уже весной? Блин.
- Я не взял права, - карточка жгла карман, но что он еще мог сказать? - Мне правда семнадцать.
Вот Джо на его месте обезоруживающе улыбался бы или изображал оскорбленную невинность. Как это можно — усомниться в его словах? У него такое хорошо получалось. Выпросить у матери десятку сверху карманных денег ему раз плюнуть. И Лори тоже. Фрэнк же никогда и не пытался. Потому что бесполезно.
Он и сейчас смотрел со злым упрямством, стоял насупившись и ждал, когда его пошлют. Именно «когда», а не «если».
Так и вышло.
Фрэнк протащился миль пять прежде, чем рядом с ним тормознула первая машина. По узким запутанным проселкам никто не ездил. Только пара седанов пронеслась мимо, окутывая пылью с головы до ног. А тут огромный грузовик с прицепом, груженный новенькой и блестящей техникой. Кто-то запасался к сезону. Фрэнк узнал автоматическую молотилку для кукурузы и измельчитель ботвы. Его отцу такие и не снились.
Водитель, совсем молодой парень, помог закрепить мопед на платформе буксировочным тросом, всю дорогу травил байки о девках и хохотал над собственными шутками. Фрэнку оставалось только кивать вовремя и думать над тем, что он скажет Сьюзан.
Проехать удалось миль шестьдесят, потом грузовик уходил на юг с очередным заказом, а Фрэнк покатил мопед дальше на северо-запад. Глушитель после падения сместился в сторону и мерзко дребезжал, ударяясь о раму. Хотелось оторвать его к чертям, лишь бы заткнулся. По обе стороны от дороги тянулись бесконечные кукурузные поля. Фрэнк раз за разом поднимал руку, слыша шум двигателя за спиной, но безрезультатно. Ехали одни легковушки, а несколько обогнавших его пикапов были загружены под завязку.
Еще один остановился, когда уже почти стемнело. Ослепил его ярким светом фар, пролетел мимо, резко затормозил и сдался назад. От машины воняло пометом, а весь кузов был уделан птичьим дерьмом вперемешку с перьями. Но выбирать не приходилось. Старикан за рулем больше молчал, зато его жена болтала без продыху, мучила Фрэнка нескончаемыми вопросами, от которых он односложно отмахивался, и пыталась накормить сандвичами. Помятыми и воняющими все тем же дерьмом и бензином. Он испытал облегчение, когда выбрался из душного салона. И даже оставшиеся мили пешком не пугали.
Домой он притащился часам к одиннадцати. Тишина внутри настораживала.
- Где все? - спросил он у Кейси, в гордом одиночестве сидящей перед телевизором.
«Магазин на диване» - это намного хуже долбаных шоу со слащавыми поп-музыкантами.
- Это ты где шлялся, Фрэнки? - оторвалась она от экрана и сморщила нос: - И чем от тебя несет?
- Мне, блять, отчитываться перед тобой?! - взорвался Фрэнк. - Где все, я спрашиваю?!
- Уехали на день рождения к твоему деду.
Фрэнк чуть не застонал. Он же помнил с утра. И рассчитывал, что успеет вернуться. А потом совсем из головы вылетело. Да если бы и не вылетело, то не помогло бы.
- Твой папа злился, обещал, что ты получишь, - Кейси пощелкала пультом, и реклама супер-терки сменилась супер-удобными ковриками для ванной. - А мама расстроилась.
- Да и хрен с ними.
- Нельзя так.
- Чего нельзя? - он уже отвернулся, но так и застыл на месте. Она еще воспитывать его будет?
- Это твоя семья...
- И что? - все раздражение сегодняшнего дня клокотало внутри. Обида и злость на самого себя и на весь мир. Он идиот, который ничего не может сделать правильно. Но лишь потому что его окружают такие же идиоты.
- И то, - Кейси сощурилась, видимо собираясь выдать какую-то «гениальную» мысль, но Фрэнк ее опередил, вскипая:
- Нахрена мне сдалась эта семья? Я не просил, чтобы меня рожали! Если они нормально ничего сделать не могут! Все через задницу вечно! Дерьмо сплошное! - у него и без того были трудности с формулированием мыслей, а сейчас, на эмоция, и вовсе ничего не выходило.
- Давай, бери тоже пример с этой семьи! Рик вон одного уже заделал по папашиному примеру, - он с трудом остановился, чтобы не ткнуть пальцем в живот Кейси. - Традиция, блять. И Лори скоро залетит от очередного мудака. Так вы и второго сразу давайте. Презервативы же для слабаков! И третьего потом. Чего тянуть-то. Семья зато будет!
Отдельные фразы уже срывались в истерику, пугая его самого, и остальные слова застряли в горле.
- И возьму, - голос Кейси остановил его в дверях. Непривычно тихий и твердый. - Потому что тебя ждут к ужину, волнуются, если ты задерживаешься, и разогреют его, если придешь поздно. И ты это знаешь. А не сидишь на автобусной остановке под дождем и не ждешь, когда заснет твой пьяный отчим, и можно будет вернуться домой. И на холодильнике у вас детские фотографии, а не вмятина от головы твоего брата, за то, что он был голоден и съел последние сосиски. И ты и есть мудак, если этого не понимаешь и ходишь постоянно с недовольной рожей.
Кейси зажмурилась и вцепилась пальцами в спинку дивана, чтобы держать равновесие. Фрэнк никогда не видел ее такой: бледной, взъерошенной и без вечных идиотских смешков. Он попятился и трусливо сбежал на кухню от летящего в спину:
- Ты пиздюк неблагодарный, вот кто.
Он долго мыл руки, пока не стало казаться, что вместе с мыльной пеной с них начнет слезать и кожа. Из гостиной долетал особенно громкий звук телевизора. Фрэнк пытался прислушаться, но не услышал ничего кроме завывания музыки.
Она сама ничего не понимает. Идиотка тупая. И истеричка.
Он вытащил из холодильника тарелку с холодной индейкой, задумчиво пожевал и потянулся к нему снова, за колой или может за отцовским пивом. Сейчас самое время.
На дверце и правда висели фотографии. Они всегда там были, и он их просто не замечал, как обыденный фон. Одна общая, ей больше десяти лет. Они сняты всей семьей на пасхальной ярмарке в городе, на фоне большого плаката с розовым кроликом. Рику здесь десять, а ему пять, и они стоят впереди родителей, вцепившись в рожки с мороженным. Четырехлетний Джо в кепке «Джозеф младший» сидит на руках у матери, а семилетняя Лори висит на шее отца.
Вокруг россыпь отдельных карточек. Рик на школьном выпускном. Лори в пышном белом платье на свадьбе их двоюродной сестры, а рядом счастливая Лори на лошади в ковбойской шляпе. Мелкий Джо во дворе дома. У фотографии оборван угол, там был Чак — их пес, который умер, когда Джо только исполнилось восемь. Именно тогда он вырвал его и со снимка, а Рик надавал ему за это тумаков. И сам Фрэнк, довольно улыбающийся с мокрыми волосами и футбольным шлемом в руках. Ему тут двенадцать и он впервые играл за школьную команду в соревнованиях округа.
Да ну, нафиг.
Он снова полез в холодильник, но банку так и не достал.
- Фрэнк, - испуганно позвала Кейси. Она стояла, держась рукой за косяк. Ее глаза были ужасно большими, а проступившие на носу веснушки ужасно яркими. - Фрэнк... У меня, кажется, воды отошли...
- Чего? - уставился он на нее.
- Я рожаю, блин!